Похоже, игра окончена

Единственный, кто сможет это объяснить — стоящий между мной и императором парень, с перевязанными тряпкой глазами и левитирующей над головой короной.

Аксель ничуть не изменился со времён нашей встречи кроме тех деталей, что я только подметил. Это был всё тот же молодой человек с таким же ростом, теми же чертами лица и той же фигурой. Думаю, можно с уверенностью сказать, что это был именно Аксель. Разве что, доспеха у него не было — лишь удобная повседневная одежда. Хотя зачем они ему, верно?

Он ведь, блять, умеет время останавливать.

Я говорил, что энергия Гордыни чувствуется вокруг, а не с конкретного направления. Так вот — я ошибался. Стоило Акселю возникнуть из неоткуда, как огромной энергический фон сразу же ударил по Обжорству и Похоти, заставляя тех едва ли не трескаться от огромного количества поглощаемой энергии.

«Я даже и не знаю кто выйдет победителем из схватки, если она будет», — невзначай подумал я.

«Он», — ответил в унисон Гнев и Похоть.

«Ч-чего? Вы бредите?! У него всего один Грех и ничего более! Я бог, и у меня комплект из четырёх! Как вы можете быть уверены в его победе?!»

«У него один Гордыня, Валир», — ответила Похоть, — «Сильнейший и единственный Грех, у кого ультимативная способность доступна с первой стадии. Им почти невозможно управлять, но если получится — ты способен управлять реальностью, дорогуша»

«Всё что было до — цветочки по сравнению с тем, кто сейчас перед тобой», — сказал Гнев, — «Сейчас ты стоишь между полем из одуванчиков и огромной ямой с кипящим дерьмом»

«Каким дебилом надо быть, чтобы даже гипотетически поиметь такого врага?», — неожиданно сказал Лень, — «Если хочешь выжить — сделай всё, чтобы избежать битвы с Гордыней. Это ёбнутое существо. Его даже мы ненавидим, потому что такая сила сделала его неуправляемым»

«К слову, имена нам давались не при создании. На самом деле у нас не было имён — мы получили их за деяния», — сказал Похоть, — «И, милый, догадайся по какой причине Гордыня стал таким горделивым»

«И сейчас мне предстоит столкнуться с тем, кто управляет этим чудовищем…»

Что-ж, видимо, я и впрямь на пол ноги в дерьме.

— Давно не виделись, Валир, — раздался голос у меня в голове, — Вижу, времени зря не терял.

— Я смотрю, и ты тоже.

— Терял. В Инферно. Из этих дебрей не так-то и сложно выйти, ты знаешь?

— О да, прекрасно…

Начало диалога как-то не задалось.

— В нашу первую встречу ты казался более дружелюбным, — сказал я, — С кем я сейчас говорю? С Гордыней или Акселем?

— Акселем. Я погрузил Гордыню в вечную иллюзию, и чтобы она не сбилась, выколол себе глаза. Лишь когда мне нужно использовать силу Греха, я подстраиваю иллюзию под реальность, и Гордыня делает то, что я его вынуждаю. Так что нет — он нас даже не слышит.