Дорогой Хаоса

Я заорал от дикой боли, в пробитом плече, а когда он медленно начал проворачивать кинжал, утробно завыл на одной ноте. Лезвие, наверняка было чем-то смазано, так как впечатление было, будто открытую рану тут же прижгли спиртом…

— Слушай мой приказ, раб! Я запрещаю тебе выходить из игры! — довольно скомандовал Потрошитель и, наклонившись, произнёс. — А мы пока пообщаемся с твоими защитниками.

Взывать к чувству жалости было бесполезно. Я получил достаточно подтверждений того, что он не обременён никакими моральными условностями. Но я всё равно ему не позволю тронуть тех, кто за меня заступился.

«Вы распустили отряд «Дафийцы— чмошники!»».

«Свэйн исключён из отряда».

«Олес исключён из отряда».

«Трорри исключён из отряда».

«Ринар исключён из отряда».

«Свэйн: зачем?

Мегавайт: так нужно. Лучше скажи, как поставить эти долбанные дружеские метки на вас?

Свэйн: ищи в предпоследней вкладке отряда. Вводишь ник и «Подтвердить».

Мегавайт: постарайтесь не сдохнуть раньше времени.

Свэйн: я не знаю, что ты задумал, но могу сказать, что шансов — нет. Не нашими силами, извини.

Мегавайт: что бы сейчас не случилось — не вздумайте вмешиваться!».

Быстро найдя нужную вкладку, я прицепил на всю четвёрку «Медведей» метки. Теперь их не должно зацепить, по идее. Но это — не точно.

— Скажи, а ты ведь никого не боишься, да? — я постарался максимально вывернуть голову, чтобы поймать взглядом глаза Потрошителя. — Думаешь, что ты, сука, такой всесильный и богатый, и ни за что отвечать не придётся?

— Да, — с улыбкой присел возле меня он, а затем мою голову, грубо схваченную за волосы, резко рвануло вверх. — Я всесильный и богатый. А ты — тля, которую нужно выдоить и растоптать! У нас будет возможность поговорить с тобой, поверь мне. Я отвечу на все вопросы… Сначала я вытрясу из тебя всё до копейки, ублюдок, а затем ты будешь умирать. Ты будешь сдыхать в двух мирах одновременно, понял меня? — удар в висок чуть не отправил меня в беспамятство, едва не поставив под угрозу весь план, а плечо снова резануло болью.

— Я вынужден тебя снова разочаровать, — моё лицо ощерилось в полубезумной кривой ухмылке. — Ты — снова в жопе!

Изумлённо вскинув брови, Потрошитель смотрел на меня, будто сомневаясь в моём душевном равновесии.

— Ты правда ещё ничего не понял?