На ум почему-то пришло сравнение с вулканом, который вот-вот должен проснуться.
— Спустя некоторое время, удивление сменила обида. Жгучая обида на тебя. Последний раз я испытывал это чувство в детстве, когда очень сильно поссорился с братом. Это дерьмовое чувство, когда кто-то, кому ты почти готов довериться, внезапно загоняет тебе в сердце нож. Неважно, словесный, или реальный. Важно только одно — тебя предал тот, кому ты доверился.
— Ньерк…
— На смену обиде, пришло желание узнать, почему так получилось, — продолжал говорить он, не замечая моих попыток вставить слово. — Почему и за что с тобой так поступили?
Он механически отхлебнул из своей чашки.
— А потом пришло равнодушие. И мне стало всё равно. Я жив — это главное. Со мной брат, который всегда будет рядом и прикроет мне спину.
— Послушай…
— Я знаю, что это была Миардель, — сухо сказал Ньерк. — И я прекрасно понимаю тебя. Ты не виноват. Но и относиться к тебе так, как было до того злополучного дня, я не могу.
Я молчал, в полной мере осознав, что слова, оказывается, могут больно ранить. Особенно, когда они являются правдой.
— Я не держу на тебя зла. И тем, что ты сейчас сидишь передо мной — ты подтверждаешь то уважение, которое я к тебе испытываю, как к герою Мирта…
«Но не как к другу!», — обожгла невысказанная вслух мысль.
— …но не как к другу и боевому товарищу. Я знал, что рано или поздно ты появишься и рад, что не ошибся. Если тебе будут нужны мои знания — я помогу герою, но… — он замолчал, давая мне время переварить слова.
Сказанное повисло в воздухе, и вдруг чётко осознал, что это всё без толку, несмотря на мой предыдущий «спич». Они поняли, но не приняли. Не знаю, произойдёт это потом, или нет, но сейчас — мне ясно и недвусмысленно показали, что моё присутствие здесь нежелательно. И даже фраза про знания и помощь, сказанная с неохотой, только больше расширила образовавшуюся между нами пропасть.
— Жаль, — поднявшись из-за стола, я понял, что меня уже ничто не сможет заставить попросить у него помощи.
— Мегавайт, — окликнул меня Серк, когда я уже закрывал за собой дверь. — Можно попросить об одолжении?
— Да, конечно, — удивился я.
— Если ты когда-то будешь собирать группу в Гарконскую Пустошь, сделай так, чтобы мы не попали в её состав…
Поборов в себе вспыхнувшее желание, я только коротко кивнул и как можно аккуратнее прикрыл за собой дверь.
Этот разговор не то, чтобы заставил меня расстроится, но вот гнилостный осадок оставил. То чувство, когда происходящие события и реакция людей от тебя не зависит, а сказанные в порыве оправдания тобой слова только усугубят ситуацию.
Я понимал, что сделал всё что мог. Остальное было сознательным выбором самого Ньерка. Ну что же: «Sic fata voluerunt», как говорится. «Так угодно судьбе».
ebooksa