Дорогой Хаоса

22
18
20
22
24
26
28
30

— Спасибо, — поблагодарил я его.

С удобством расположившись, раскрыл книгу и погрузился в чтение. Несмотря на довольно сухой язык повествования, наличие картинок и краткая выжимка действительно самого основного, книга меня увлекла. За пару часов, я узнал о тварях пустоши больше, чем за всё время пребывания в этой локации.

Живогрызы, мои любимые снежные барсы, не менее любимые рибусы, стрыги, гоблины, ночницы, даманы, химеры, птеросы, гончие, железные пантеры, мантикоры, дракалты … кого только не было в этом паноптикуме. Прикипев глазами к знакомому изображению, я сам того не замечая, прочёл вслух:

— Мокелемб. Крупное морское животное. Средой обитания может выбрать как морскую, так и пресную воду. Имеет очень плохое зрение. На суше крайне агрессивен. Во всех случаях нападает, не считаясь с потерями. В естественной среде обитания Мокелемб спокоен и никогда не нападёт первым. Питается мелкой рыбой и водорослями…

— Я его видела всего один раз, — прозвучал сзади голос Лиэль. — И то издалека. Мне отец показывал со стен посёлка в детстве. Мокелемб — огромен.

Сказано это было довольно мирно, будто и не было между нами размолвки. Я решил не усугублять конфликт, поэтому ответил так же доброжелательно:

— Мы его встретили несколько часов назад, — я перелистнул страницу. — Воруван предлагал на него напасть.

Лиэль рассмеялась, а я невольно залюбовался. Сейчас она была милой, совсем не похожей на ту колючку, что постоянно норовит поддеть за живое.

— Я надеюсь, вы его не послушали? Мокелемба можно убить только магией, это — раз. А во-вторых — это совершенно бессмысленно.

— Почему, — я удивился. — В такой огромной туше, наверняка есть что-то ценное. Мясо, там. Шкура в конце концов.

— Нет, — она покачала головой. — Шкура, после смерти животного разлезется на гнилые ошмётки, так как больше не подпитывается магией животного, а мясо мокелемба ядовито. Ценных ингредиентов там нет.

— Ну а яд? Алхимики же используют яды?

— И здесь мимо. Ни один алхимик до сих пор не смог извлечь яд из его тела. Почему, даже не спрашивай, я не знаю тонкостей.

— Хорошо, что вампира никто не послушал, — хохотнул я.

— Да уж…

С Лиэль мы всё таки поговорили. Она признала, что сначала на меня разозлилась, а потом, поразмыслив, поняла, что я был прав. Сказать, что я был удивлён разительными переменами — не сказать ничего. Она прямо радовала меня сегодня своей рассудительностью.

После этого признания, я не мог не извиниться за резкие слова. Как можно мягче объяснив, что не хотел её обидеть, я растолковал, почему я сказал именно так.

Я прекрасно видел, что она пересиливает себя, но вроде как поняла, что неправа именно она. Блин, не хватало ещё скатиться до выяснения отношений, как у семейных пар, проживших первую пятёрку лет. Этого мне ещё не хватало.

— А где Зарима?

— Зачем она тебе? — тут же насторожились девушка.