«Откуда он здесь взялся?», — это было первое, что я подумал, уже приготовившись лететь на «респаун».
Медленно прошествовав в нашу сторону, он с интересом огляделся вокруг, обратив особое внимание на статую Тиамат.
— Отставить, — напряжённо скомандовал я и обратился к вампиру. — Что тебе от нас нужно?
Если бы он хотел нас убить, то мы бы умерли за несколько секунд, поэтому ощетиниваться железками — только и дальше продолжать выглядеть глупо. Да и в Сердце Хаоса он вошёл, как к себе домой, что наводило на определённые мысли. Уж как бы ни была слаба Тиамат, но уверен, она бы не пропустила чужака с недобрыми намерениями.
Вампир, а никем другим это существо быть не могло, не стал скрывать свои характеристики, чтобы все присутствующие здесь могли понять, кто сейчас перед нами. А это уже можно принять за вежливость. Представляться вампиру нам тоже не имело смысла, поскольку я очень сомневаюсь, что монстр, подбирающийся к триста пятидесятому уровню, не знает наших имён. Остаётся открытым вопрос: что он здесь забыл?
Невысокого роста, темноволосый, он выглядел, как мужчина лет тридцати — тридцати пяти, если бы не его пронзительный взгляд.
Лёгкая насмешка, перемешанная с глубоко запрятанной грустью, сделала взгляд настолько пронизывающим, что ты чувствовал себя младенцем перед древним существом, которое во сто крат умней и мудрей любого старца в мире.
Антиделувиан. Я знал, что означает это слово. Родоначальник, стоявший у истоков создания своего рода. Рода вампиров. По легендам, их возраст мог насчитывать более десяти веков.
Подумать только — тысяча лет! У меня не укладывалось в голове, как можно жить столько?
— Мне от вас? — произнёс он с удивлением, не поворачиваясь, так же продолжая шагать к статуе Тиамат. — Ничего. Я пришёл не к вам.
Он стал на одно колено и склонил голову перед Тиамат, бесстрастно взиравшей статуей, и заговорил.
Отрывистые гортанные фразы с множеством шипящих и рычащих отразилось от свода главного зала, а вампир продолжал говорить, будто выплёскивая всё то, что носил в себе долгие года. Я не знал этого языка, как и каждый из нас. Да и откуда? Но во то, что в слова был вложен буквально крик души и горечь, почувствовали все, настолько нас пробрала незнакомая речь.
Вампир говорил долго, а потом внезапно вытянул руки над чашей. Закапавшая кровь ясно дала понять, что он делает. Это продолжалось с минуту, после чего каменная Тиамат на постаменте ожила.
Открыв рты и боясь лишним звуком нарушить таинство, разворачивавшееся перед нами, мы стали свидетелями, как Тиамат прикоснулась к его голове, а чаша для подношений вдруг вспыхнула ярким пламенем.
ebooksa