— Вы слышите? — я насторожился.
Какой-то посторонний звук, будто слабый-слабый шелест целлофанового пакета, нарушал тишину катакомб. Звук очень тихий, и если не прислушиваться, то можно легко пропустить. Наши шаги, и те громче будут.
— Ничего я не слышу, — тихо сказала блондинка, но её мечи покинули ножны в ту ж секунду.
Зарима же, наоборот, со всей серьёзностью отнеслась к моим словам. Секунды три она прислушивалась, а затем выражение её лица изменилось. И я не знаю, чего: отчаяния там было больше, или испуга.
— Это «скрасы», — голос Заримы дрогнул. — Мы погибли.
— Кто такие «скрасы»?
— Это насекомые, размером примерно с ладонь. Почти невосприимчивы к магии. Жалят, впуская слабый парализующий яд, от чего жертва вскоре умирает, но перед этим — гниёт заживо. Такой процесс может длиться неделями, пока обездвиженная добыча лежит и ждёт в их гнезде своего часа. Часа, когда её можно будет съесть.
Вероятно, я слишком визуализировал картинку, так как меня буквально передёрнуло от представленного.
— Нужно уходить! Веди! Мы просто оторвёмся от них и всё! — я заглянул в ответвление, из которого и доносился этот шелест.
— Поздно, — опустила плечи рабыня. — Если ты их услышал, то знай: тебя они учуяли гораздо раньше.
Несмотря на мурашки, промаршировавшие по моей спине, я подтолкнул девушек в сторону второго ответвления.
— Давай! Двигай конечностями, иначе точно сожрут!
И мы побежали.
Равномерный шелест нарастал, и я явно ощущал в нём угрожающие нотки. Может мне так показалось от страха, но ходу мы прибавили, стараясь выжать максимальную скорость.
Поверхность под ногами была ровной, слава всему Пантеону, поэтому я не боялся зацепиться за случайный валун или угодить ногой в коварную выемку. Да и света магические светильники давали прилично, будто лампочка «сотка», что позволяло нам заблаговременно выбирать направления на развилках, руководствуясь знанием дороги, о котором заявила Зарима.
— Мы не туда свернули, — простонала рабыня на одном из поворотов, но хода не сбавила. — Я не знаю этой дороги.