— Никуда без меня не можешь.
Но я был готов простить ей это, если меня не убьют в ближайший час.
Она обернулась к преследователям, один из которых пытался пробиться импульсом, и… Нет, она ничего не сделала.
Сделала другая.
Отсюда я не мог разглядеть, кто это, но девушка бесшумно приземлилась за бандитами так же на цыпочки, грациозно присев, после чего метнулась вперёд. Взмах её посохом, словно мечом, перед собой, и одного буквально порвало в районе живота, разорвав на две части. Крови и внутренности брызнули на барьер, заляпав его, как стекло, и очень медленно начали стекать. Из-за этого не было видно, что происходит со вторым.
Но в это мгновение барьер просто исчез, и всё, что налипло на нём, со звонкими «шмяк» и «плюх» упало на землю.
Девушка же стояла, воткнув свой посох прямо в открытый рот мужчины; наконечник, весь в крови, торчал у того из затылка.
— Спасла, — резюмировала она, окидывая взглядом место бойни.
— Спасибо, — пробормотал я, ещё не будучи уверенным, что со мной не провернут того же самого.
Фиеста удовлетворённо кивнула, после чего быстрым шагом подошла ко мне. В какой-то момент полы плаща сдвинулись в стороны, раскрывая её обнажённые ноги до колен. Она действительно была босиком.
И девушку я узнал — это была та странная личность, что смотрела мне в глаза. Собственно, сейчас она делала то же самое. Смотрела мне едва ли не в душу широко раскрытыми глазами.
— Не обижай её, — холодно произнесла Фиеста, присев около меня. Из-под плаща показалось её колено.
— Но я даже слова ещё не сказал.
— Ты смотришь ей в глаза. Она может расстроиться и расплакаться.
Это шутка? Девчонка просто смотрит, не моргая, на меня, будто пытается просветить насквозь. И я ей не должен смотреть в глаза? Боже… мир сошёл с ума.
Но я сделал, как попросила Фиеста, и отвернулся.
— Тебя ранили, — подытожила она, подняв мою правую руку.
— Да, спасибо, Фиеста, я заметил это, — пробормотал я, немного жмурясь от боли.
Правая рука из-за взрыва представляла из себя жалкое зрелище. С большого пальца только ноготь сорвало, чёрт с ним, но вот на указательном теперь не хватало двух фаланг. Вернее, они были, но висели на кусочке кожи, словно новогодняя игрушка. От среднего осталось больше — ногтевая фаланга была буквально разорвана в клочья, хотя вторая и третья пусть и были порваны, но всё же ещё являлись частью руки. Про ладонь можно и не говорить — изорвана осколками.
Скорее всего, судя по тому, как печёт руку и ухо, им тоже досталось, пусть пока я и не знал, насколько там всё плохо. Успокаивал себя тем, что всё равно шрам у меня занимает правую половину, так что на фоне его это будет незаметно.
ebooksa