– Да плюнь ты на них, Тараско, плюнь, чего с беспризорной голытьбой связываться, эти еще ночью подожгуть! Плюнь, пошли, я горилки налью, успокоишься. У мини еще сало не кочилось, что Гарпина прислала. Пошли. Валька, помоги мне, что ли! – взвизгивая, обращалась она к застывшей невестке.
Супругов Решетников видно не было.
В стороне стояла, сложив руки на груди, Клавдия и зло похохатывала.
– Ага, горилки ему! Поленом ему по башке, а не горилки! Чтоб он подавился твоей горилкой! Ты смотри, как, наглая морда, распоясался! – Но ни Тарас, ни Надежда, похоже, ее не слышали.
– Отстань, Надюха, – ревел Тарас, стараясь стряхнуть с себя сестру. – Пока их не научу старших уважать, я никуды отсюдова не двинусь! Ишь, щенки, распустились! Грубить мне будут! Воровское племя!
– Не смейте детей оскорблять! Я на вас в милицию напишу! – храбро расправив худенькие плечи, выступила вперед тетя Маруся, кое-как сумевшая заслонить спиной мальчишек. Тарас уже рвал на штанах ремень.
– Коленька! – радостно кинулась к Коле бабуля. – Коленька, уйми ты его, ирода! – заплакала бабушка. – Он же, нехристь, чуть ребенка не убил за свой керосин поганый. Хорошо, Клавдия из таза окатила! Марусю с детками пожалей, ты же власть! Ты же милиция!
– Ба, ты не волнуйся, – гладя бабушку по плечу, успокаивал Николай, размышляя, что ж ему делать и как унять Тараса. Не кулаком же в морду, в самом деле? Да и здоровый Тарас. Неизвестно еще, кто кому даст.
– Да ты что ж стоишь-то? – оторвалась от его руки бабушка и, грозно сводя седые пушистые брови, требовательно прикрикнула: – Ты чего стоишь? Я для чего тебя, лба здорового, растила? Ты милиция или кто? Долго он нас всех будет терроризировать, нехристь толстомордый? А ну-ка! – И бабушка подтолкнула Колю кулачком в бок.
Коля от неожиданности вылетел на середину кухни, как раз между враждующими сторонами.
– А ну, прекратить безобразие! – гаркнул он во всю силу молодых здоровых легких на манер их участкового дяди Вани, приземистого, ширококостного мужика, про таких еще говорят – косая сажень в плечах. И голос у дяди Вани был гулкий, раскатистый.
Тарас от неожиданности замер. Надежда захлопнула рот, а Клава с интересом уставилась на Николая.
– Гражданин Злагодух, официально предупреждаю как лицо уполномоченное: в случае пропажи в квартире у жильцов керосина, – тут Николай запнулся, не зная, как продолжить так хорошо начатую казенную фразу, покраснел, но потом взглянул на грозно хмурящуюся бабулю. Расправил плечи, вспомнил дядьку в метро и уроненную им старушку, почувствовал, как разгорается в его груди пламя, и, глядя в глаза криво усмехнувшемуся Тарасу, сказал гулким, грозным голосом: – Еще раз ты рот свой откроешь или руку на кого поднимешь, или чужое возьмешь, я тебя из Москвы вон выкину – в родную деревню на вечное поселение в двадцать четыре часа! Это я тебе как лицо уполномоченное заявляю. Если…
Договорить он не успел. Тарас резким движением сбросил с себя потерявшую бдительность Надежду и кинулся на Николая. Сработал инстинкт. Все-таки драться Коля в детстве любил и со шпаной водился, да и на подготовке в школе милиции кое-чему научили. Перехватив занесенную над ним руку, Коля ее резко крутанул, согнул огромного Тараса в бараний рог и под аплодисменты Клавдии продолжил:
– Теперь, Тарас, время твое закончилось. Будешь жить тихо, соблюдать правила, которые здесь до тебя люди установили. Всех уважать, со всеми здороваться. В ванную и туалет ходить в порядке очереди. Рассчитывать оплату за свет будет, как и раньше, Иван Сергеевич. А ты спорить с ним не будешь, а будешь платить тихо и вовремя. Сундук свой, чемоданы и ящики из общего коридора заберешь, а велосипед Ленькин там повесишь, кадушку с капустой из кухни забирай к себе в комнату, она воняет, а вот белье все будут вешать в ванной и в коридоре, как и раньше, у каждого своя веревка. Песни по вечерам, когда выпьешь, ты орать не будешь. И к женщинам со всякими гадостями и намеками приставать тоже не станешь. Жену свою бить не смей. Узнаю – врежу, – говорил спокойным голосом Николай, и чувствовалось, что за каждым его словом будет дело.
– Про жену не лезь, мое дело! – зло прошипел Тарас, пыхтя и пытаясь вырваться.
– Нет, Тарас. Не твое, а общественное. Так и в Уголовном кодексе записано. Хочешь с Уголовным кодексом познакомиться? – нажимая на руку так, что Тарас застонал, спросил Коля.
– Нет.
– Вот и хорошо. А ты, Валентина, не бойся, – кивнул он заплаканной женщине.
– Я бы на твоем месте вообще с этим козлом развелась и из квартиры его выписала, – посоветовала Валентине Клава.
ebooksa