– Что он еще говорил? – лицо Вячеслава Алексеевича посуровело.
– Еще он говорил, что трудно только первый раз. Потом это работа.
– Ой, лишеньки мои, душегубец проклятый… – запричитала Зинаида Дмитриевна.
– Почему ты спрашиваешь? – Дайнеке хотелось понять отца.
– Пока тебя искали, сюда часто заходил Ломашкевич. Он высказал, на мой взгляд, очень интересную мысль. Следователь считает, что Маргариту Марцевич убил настоящий профессионал. И мы знаем, что для этого Валентин остался в вагоне. А вот по поводу охранников… Ломашкевич считает, что там действовал другой, менее профессиональный человек. Дилетант – так он его назвал.
Дайнека растерянно посмотрела на отца.
– Мне-то он говорил другое.
– По-видимому, раньше он ошибался.
Из прихожей раздался вежливый стук.
– Пришел ктой-то! – Зинаида Дмитриевна вскочила и заторопилась к двери. Спустя минуту вернулась в сопровождении Вешкина.
Тот с порога осведомился:
– Ломашкевич не приходил?
– Здравствуй, Сережа. Не приходил, – ответил отец.
– Простите, не поздоровался…
– С какими новостями приехал?
Вешкин многозначительно замолчал, потом, усевшись за стол, спросил Вячеслава Алексеевича:
– Помните, я сказал: чтобы спасти вашу дочь, нужно случиться чуду?
– Как видишь, оно случилось, – Вячеслав Алексеевич коснулся руки дочери.
– Но это не единственное чудо на сегодняшний день, – Вешкин многообещающе оглядел сидящих за столом. – Рассказываю…
Поставив перед ним чашку, Зинаида Дмитриевна придвинулась ближе, чтобы не пропустить ни слова.