– Нет, – улыбнулась Дайнека.
– Ну и слава богу!
– Слушай, а ведь мы, получается, угнали машину.
– Считай, что одолжили. Или экспроприировали в качестве сатисфакции за причиненные моральные страдания. Ты ведь страдала?
– Еще бы!
– Ну вот! – Ирина показала рукой: – Смотри, указатель на Омск, сворачивай!
– А ты откуда знала, что я умею водить машину?
– Сама же рассказывала, как стукнула Шепетова.
– Действительно, глупый вопрос. Это на меня моральные страдания повлияли, – улыбаясь, Дайнека повернулась к Ирине.
– Рули! – испуганно крикнула та.
– А ты молодец!
– Знаю.
– Помнишь, когда пришел следователь и ты спросила его про убийство? С чего ты взяла, что кого-то убили? Ведь могли просто обокрасть или избить.
– Ты слышала, как он представился? Следователь по особо важным делам. Такие занимаются или крупными хищениями, или убийствами. Элементарно, Ватсон.
– Ну, ты даешь… – Дайнека улыбнулась.
– Смотри, поворот! Давай туда!
Вскоре они выехали на широкую прямую дорогу, которая окончательно оторвалась от железнодорожных путей и темной стрелой уходила за горизонт. Ирина удовлетворенно откинулась на спинку сиденья:
– Теперь гони. Мы должны успеть в Омск до двух часов.
– А сейчас сколько?
– Одиннадцать.