– Дмитрий Петрович, мы тут нашли одну, – усатая физиономия полицейского расплылась в ехидной улыбке. – Свидетельницу из соседнего вагона. Говорит, что сосед по купе потерялся.
– Давайте ее сюда!
– Мне выйти? – Дайнека хотела встать, но следователь знаком показал ей: «сиди
Через дверь в купе влетел розовый ворох тюля. Стало тесно, и Ломашкевич занервничал.
– Я так и знала, что этот мерзавец что-нибудь натворит! – раздался визгливый голос. – Когда он исчез…
– Минуточку! – прервал следователь. – Садитесь и – все по порядку!
Женщина в пеньюаре уселась рядом с Дайнекой. Оглянувшись на девушку, закинула ногу на ногу. Тапочка, отороченная розовым пухом, оказалась в непосредственной близости от колена следователя.
Ломашкевич предусмотрительно отодвинулся:
– Если я правильно понял, вы утверждаете, что из купе исчез ваш попутчик?
– Утверждаю?! Я заявляю! Мне этот мерзавец с самого начала не понравился. Такой молодой, но такой цини-и-ичный! Что же получается, если женщина одна едет – к ней любой может пристать?!
Ломашкевич сочувственно поинтересовался:
– Он вас обидел?
– И вы еще спрашиваете!
– Когда вы обнаружили, что попутчик исчез?
– В пять утра.
– В тот момент, когда вы проснулись?
– Да я и не спала вовсе… – женщина осеклась.
– Так что же вы делали? Где были все это время?
Свидетельница неожиданно возмутилась:
– А вот это не ваше дело! Я не обязана…