После ужина, когда в доме на Малой Никитской потух свет и наступила бархатная тишина, ровно через час ручка на моей двери издала мягкий звук, две босые мужские ноги подошли к моей кровати. Адриан на этот раз не остался, даже не присаживаясь на кровать, нащупал в темноте мою руку, взял ее и потянул меня встать и последовать за ним. Я без разговоров подчинилась, но мы оба тут же остановились — мой шеф планировал вывести меня из спальни, он только не ожидал, что я опять под одеялом окажусь без одежды. Обнаружив это, Адриан молниеносно стянул через голову свою майку с коротким рукавом и помог мне ее надеть через голову. Как выяснилось, его майка оказалась мне велика, и с успехом заменила короткое платье. Теперь преград больше не было — он снова взял меня за руку и повел за собой. Мы прошли через коридор до его спальни и скрылись в ней, заперев дверь на замок. Все это делал обладатель загадочных кофейных глаз — это был его план. Позже я поняла, что даже майку он предусмотрел. Иначе не был бы он гением Адрианом Шагаловым.
Но в комнате меня ждал еще один сюрприз. Как только дверь оказалась запертой, моментально погас свет, а у меня в руках материализовался белый планшет. Тонкий палец моего шефа ткнул в середину экрана и включилось видео. Со звуком. Теперь я обрадовалась, что света не было. Утреннее покраснение моей кожи показалось цветочками. Это видео было не просто непристойным. Особенно удивляло то, кто меня заставил его просмотреть. Но ролик еще не успел дойти до своего логического завершения, а я не решалась нажать на «стоп», потому что понимала, сразу, как только это сделаю, это же начнет происходить и со мной. Он не успел дойти до своего логического завершения, как Адриан сзади обнял меня, проник под собственную майку на моем теле и припал прохладными губами к моей шее. Почти сразу планшет упал на кровать, а за ним туда же опустили и меня. Уже без майки. Я с некоторым благоговением ощутила под собой то, на чем каждую ночь спал мой шеф. Признаюсь, нередко, когда он работал в своем кабинете, у меня была мысль попасть в эту комнату, попробовать коснуться предметов, которые окружают его каждую ночь и каждое утро. Но так и не решилась сделать это. А сейчас он сам заставил меня опуститься на ложе, где проводит свои ночи. Шелковое покрывало под моими локтями было столь нежным и приятным, что в него хотелось закутаться и очутиться в самом нежном коконе на земле, будто сотканном из облачных нитей.
Как выяснилось, в темноте и тишине Адриану ничто не мешало быть более раскрепощенным. Кофейным глазам не за что было цепляться, в нашем распоряжении было обоняние и тактильные ощущения. А в таких условиях, мозг моего шефа работал без преград и ограничений, поэтому и обратился сразу к более сложным схемам. Надо было включить свет, чтобы убедиться, что мной сейчас управлял Адриан — этого не могло быть! Его руки действовали уверенно, нигде не проявив робость или нерешительность — он лег рядом на кровать и поставил меня над собой на колени. Так, чтобы мое лицо оказалось над треугольником волос, расположившимся под его пупком, а мои колени упирались в матрас на уровне его покоившейся на подушке головы. И первый поцелуй он тоже совершил первым — прохладные губы коснулись внутренней стороны моего правого бедра. Вслед за этим его тонкие пальцы без ошибки определили в темноте самое влажное место на моем теле и беззастенчиво погладили меня там. Я помнила, что было на видео, Адриан дал понять, что хочет именно этого, значит, я должна была повторить женскую роль. А зная особенность того, кто в этот момент лежал подо мой, мне было лучше не медлить.
Подавив все смущение в себе, наклонила голову к нему, чтобы ответить встречным поцелуем в бедро, но в темноте промахнулась и губами прямиком попала в нечто очень твердое, моментально в ответной реакции ударившее меня по носу. Хотела аккуратно миновать подвернувшийся объект, но тот от удара немного отпружинил, моя голова по инерции на пару миллиметров пошла в сторону и направилась вниз, неминуемо и тут же столкнувшись губами с самым нежным кончиком упругого мужского возбуждения. Остальное получилось само собой — мой язык захотел и лизнул то, с чем столкнулся, а не встретив сопротивления, направился скользить дальше по гладкой коже от того кончика к основанию, туда, где начинался треугольник черных волос. Объект в восторге отвердел еще сильнее и уже дважды ударил меня по подбородку, буквально танцуя от напряжения. Он ждал и вымаливал внимания, и бросился навстречу моему рту, как только я вернула голову обратно, к незащищенному, скользкому от моей слюны кончику. Одновременно с тем, как я искупала его в ней, где-то в районе подушки голова Адриана поднялась вверх и припала губами к розовой трепещущей щелке между моих ног. Пальцы гения сжались на моих бедрах, не давая мне подвинуться вперед, убегая от его ответных ласк. Я с трудом удержалась на четвереньках, почувствовав язык Адриана внутри себя.
Он особенный. Он гений и на все имеет свой собственный взгляд. Он точен, он предугадывает события, просчитывает свои шаги наперед, постоянно удивляя соперника проработанностью своей тактики. Это все здорово смотрится на работе. В Скраме. Теперь я знаю, как это работает на собственной шкуре. Он бы не был бы собой, посмотрев просто видеоролик. Нисколько не сомневаюсь, что прежде испробовать, Адриан тщательно исследовал особенности женского и мужских тел, их реакции и даже то, на что и куда, когда надо нажимать. В тот момент, когда его возбуждение стало настолько большим, что в моем рту места больше не осталось — его руки сжали и надавили на тот треугольник, который ласкали его губы, сам же он резко приподнял бедра вверх, вбив в мой рот свое возбуждение до предела — механизм двух тел сработал как часы — мы оба выплеснули результат накипевшего желания на волю, обоюдно наполнив друг друга следствием его первого эксперимента.
Засыпала я в этот раз на его подушке. Мне не позволили уйти.
На следующий день и в последующие все повторилось. Днем Адриан Шагалов вел себя, как и всегда — никто бы не догадался о том, что у гения есть свои секреты. Он работал отстранённо от других, ни с кем бесед не вел, общался коротко и только если это было крайне необходимо. А ночью все менялось. Каждая следующая ночь становилась новым экспериментом. Можно сказать, что за весьма короткое время я узнала очень много нового, о чем не стоило говорить вслух. Утро я неизменно встречала не в своей спальне. Кроме этого, ничего не менялось. За исключением…
Спустя примерно месяц, когда сидела в его кабинете, в Скраме, привычно безмолвно читала книгу и просто присутствовала, когда мой шеф работал — вдруг почувствовала кожей, что на меня кто-то пристально смотрит. Оторвав глаза от книги в телефоне, натолкнулась на умиротворенный, изучающий меня взгляд теплых кофейных глаз.