– Но это же очевидно! – Костя даже удивился: такой большой, умный, шестидесятый размер фуражки – а не схватывает на лету очевидные вещи. – После такого происшествия никакие доброжелатели не помогут. Если всё сорвалось, значит, спецслужбы «пасли» и разрабатывали… Всех заберут, будут таскать по инстанциям, допрашивать, возможно, пытать. Кафе закроют, семейный бизнес умрёт. Если дело пойдёт совсем плохо, Ибрагима, как основного пособника, могут посадить. А так – к вечеру вернётся, и всё пойдёт по-старому. В их тейпе никто не пострадал, кровных претензий лично к нам они не имеют. Тут всё нормально. А вот родственники убиенных…
– А что – родственники? У нас ежедневно более десятка убитых боевиков. Списывают на военную операцию. Сердца наполняются ненавистью, объявляют общий джихад, адресно искать виновных никто не пытается… Ты думаешь, у нас в этом плане могут возникнуть проблемы?
– Думаю, запросто могут! – Костя широко улыбнулся и даже зажмурился от удовольствия. – Ух, как они могут!
– С чего это вдруг? – Полковник вдруг понизил тон почти до шёпота и воровато оглянулся по сторонам. – А ну, давай – делись…
– Да чего тут делиться? Вы и сами всё знаете. Да, Ибрагима наверняка использовали втёмную. Что может Ибрагим? Передать чего-нибудь гонцу – место людное, часто посещаемое; усадить нужных людей в кабинет и подать знак… То есть он почти наверняка не в курсе всех деталей. Но Султан-то в курсе! И, если посчитает нужным, сдаст наши приблизительные координаты родственникам убиенных. Есть такая-то команда, в которой трудится товарищ Воронцов, сидит эта команда в Ханкале, больше ничего не знаю… А это, согласитесь, уже адресно – фамилия и расположение. То есть если раньше интерес проявляли только ко мне, то теперь будут охотиться за всей командой.
– И чему же ты рад? – кисло удивился Иванов. – В этом есть какая-то, как ты говоришь, здоровая целесообразность?
– Нету, – признался Костя, продолжая улыбаться. – Но представьте себе… Представьте, вы – в дерьме…
– Нет, я, конечно, терпеливый, но не до такой же степени! – возмутился Иванов.
– Да это же образно, Сергей Петрович, образно! Это метафора. Вы же интеллигентный человек, умница, вам ли не понимать такие вещи… Представьте – вы в дерьме, один, тоскуете, скучно вам… И вдруг к вам туда, в дерьмо, подсаживают целую команду этаких глыб и матёрых человечищ, славных боевых товарищей… А? Сразу ведь веселее, согласитесь! Вы уже не один в дерьме, вас там – компания! И сразу на душе как-то светлее…
– Это боевая психическая травма, – покачал головой Иванов. – Тебя бы в профилакторий – на пару месяцев…
Вскоре прибыл Глебыч и с ходу очертил общие контуры решения проблем со свидетелями:
– Никаких проблем. Никого не видели, ничего не знают. А на случай, если прокуратура всё же влезет, – какой-то левый снайпер с крыши стрелял, рассмотреть не удалось, с места происшествия скрылся. Обычная разборка нефтяной мафии. Нормально?
– И во что нам это станет? – Иванов радоваться не стал, деловито достал блокнот и приготовился записывать.
– Ящик водки – непаленой… – Глебыч принялся загибать пальцы, – …укладка «Снега», НРС – один штук, сапоги резиновые, плащ-накидка.
– Эка его разобрало… Сапоги-то зачем?
– Зима скоро… Не дадим?
– Да куда деться-то! Это всё?
– Десять банок сгущёнки, два сухпая, два блока «Петра».
– Почему два блока?
– С пулемётчиком ещё один боец был.
ebooksa