– Держу! – стиснув зубы, буркнул Серёга. – Вот чёрт…
Серёга и в самом деле держал «своё», но пока так и не сделал ни одного выстрела. Едва шлёпнуло от холма, мрачный красавец, как будто ждал этого, молниеносно ушёл кульбитом к джипу, уронил наземь даму и этаким сказочно проворным удавом обполз вокруг неё. Так быстро и сноровисто полз, мерзавец, что лейтенант не успел прицелиться. Теперь он лежал за дамой, плотно прижавшись к земле и прикрываясь ею как бруствером… И пытался дотянуться рукой до ручки правой передней двери джипа.
– Ты чего молчишь?! – рявкнул Петрушин, меняя магазин. – Что там у тебя?!
– Щас, – пробормотал Серёга, держа в прицеле кожаную «спину» дамской куртки. – Щас… ну давай, поднимись!
Ясно было, что красавцу до ручки не дотянуться – высоко. Как минимум надо привстать на колено. Вот сейчас он вскочит, и…
Дама вдруг начала подниматься и предстала в прицеле в полный рост. Красавец, прикрываясь ею как щитом, тоже привстал на колено. Сейчас можно одной очередью вычеркнуть обоих из жизни…
– Зараза! – в отчаянии прошептал Серёга, стравливая обратно выбранную было слабину спускового крючка. – И откуда ты взялась…
Красавец быстро распахнул дверь и юркнул в салон. Выпал из сектора, гад. Спустя секунду из салона показалась рука и вцепилась в отвороты дамской куртки.
Серёга мгновенно сместил прицел и нажал на спусковой крючок, дырявя вражье предплечье. Рука резко дёрнулась, плеснула на куртку дамы кровавым фонтанчиком… но не разжалась! Ещё через мгновение дама уже была в салоне.
Джип мигнул габаритом, выдал густой выхлоп и, словно застоявшийся скакун, рванул в посадки.
Всё! Ушёл Серёгин объект…
Стрельба, как по команде, стихла. На пятаке перед мостом никто не шевелился. «Администраторы» отпустили уши и принялись озираться, соображая, можно ли вставать или пока ну их в задницу?
– Двадцать два, – констатировал Петрушин, меняя магазин и осторожно приподнимаясь на колено.
– Чего – «двадцать два»? – Серёга был мрачен – чувствовал себя виноватым и почему-то обманутым.
– От команды до финала – «двадцать два». Быстро. Нормально. У тебя как?
Да, правильно – «двадцать два». Петрушин считает про себя секунды – так лучше ориентироваться в измерении боя, в котором время с первым же выстрелом растягивается и становится как будто резиновым. Сутки подготовки, три часа неподвижной лёжки, двадцать две секунды чистого времени боя. Серёгу тоже в своё время учили считать от первого выстрела до констатации отсутствия пульса у врага. Он так и не привык к этому. Это вообще не так просто, как кажется, длительная практика нужна.
– У меня дубль пусто, – отведя взгляд, доложил Серёга. – Ну не смог я – в неё! Не готов был…
Глава 11
Рыжая Соня
ebooksa