Операция «Моджахед»

— А это, наверно, Музаев.

— Почему именно Музаев?

— Да он это, он.

— Откуда уверенность?

— Да торгаш, блин. Ездят к нему всякие. Подозрительные. Сволочь, короче, ещё та. Контрик.

— Напротив, если торгаш, значит, норма, что ездят всякие. А почему подозрительные?

— И что ночью ездят — норма? Припрутся за полночь, фары в начале улицы потушат, тихо так, крадучись... А если днём, так он потом выглянет обязательно за калитку, по сторонам так — зырк! Когда Эльдар — сын его, на ихней «Газели» заезжает, он не зырит...

Да, всё закономерно. В сёлах и станицах по эту сторону Терека всякого народу хватает. Вперемешку с русскими живут осетины, ингуши, черкесы... Но чеченцы всегда на особицу. Если уж селятся, то плотно, отдельной улицей, постепенно вытесняя соседей других национальностей. И те вытесняются. Не хотят, почему-то, жить рядом с хитромудрым горным народом...

— Угу... Понятно. Стало быть, следите за ними?

— Ну... Враги всё-таки. Надо знать, что делают.

— Ясно... А что — в органы? Типа, ездят всякие, проверить бы...

— Ха! — Никифор даже развеселился. — В органы! Ну ты брякнул — как в лужу пернул!

— Гхм... — Иванов не сразу и нашёлся, что ответить — впечатлился незамысловатой образностью оборота.

— Ну, извини — не так выразился, — Никифор покосился на бледную Лизу и смущённо крякнул. — Вы такие далёкие от всего этого, воюете там себе... Вам проще — вот он, враг, мочи его, и всё тут... Не, у нас тут не так.

— А как?

— Как-как... Ну... куплено тут всё. Все у них с рук едят. Всё начальство. Они ж, гады, мудрые, знают — кому чего. Это они со мной разговаривать не станут, морду воротют, как увидят. А всем, кто нужный в районе, уважение делают. И не только в районе. Вы, наверное, городские?

— Я — нет, — помотал головой сельский Вася, активно двигая челюстями.

— И что — городские? — не понял Иванов.

— Да ни хрена не знаете, вот что! Вы ж там, как в муравейнике, для вас все одинаковые. Соседа по этой... по площадке, и то не знаете. А они пользуются этим. Их там, у вас, целая армия живёт. Спокойно делают свои дела, всем вашим чинушам платят. А те им за это, как у вас говорят, крышу делают. Выгодно. Хорошо платят. Тихие вроде, уважительные. Не то что наш брат... Ну и вот. У тебя в подвале оборудуют склад с селитрой, ты даже не почешешься...

— Давай к делу, — поправил собеседника слегка обиженный городской Иванов. — Как всё это касается нашей ситуации?