— Да, сгорела трёхкомнатная квартира в Одинцове. И тоже трёхкомнатная квартира в Измайлове. В ту же ночь. Почерк — один в один.
— Да, занимательно.
— Занимательно? Ха! Занимательно то, что все три квартиры принадлежали одной семье!
— То есть как это — одной семье?
— Все три квартиры принадлежали семье Кравченко. Измайловская и филёвская были оформлены на Любовь Фёдоровну Кравченко. А прописана она была в Одинцове. Там же были прописаны её младший брат, мать, отец и их внучка.
— Погодите, погодите… Вы говорите — «были»?
— Точно — были. Дело в том, что вся эта семейка после пожаров пропала без вести… Что это у вас с лицом?
— Да так… Эмм… Гхм-кхм… Какая жуткая история…
— Согласен. Поэтому Генпрокуратура её и забрала, эту историю. И правильно — ну их к чертям, такие истории. Ну, теперь самое время поднять третий. Давайте за тех, кто не с нами…
Лиза с Костей не стали останавливаться на достигнутом и ждать, когда Иванов «пробьёт» пожар на Осеннем бульваре. Спросили у того пожилого любителя живописи, кто и где сейчас выставляется, да и поехали кататься по вернисажам и галереям. За пару часов собрали кое-какие отрывочные сведения, а в Выхине повезло: напоролись на друга-покровителя Венички, баталиста Самуэля Лебёдкина.
Лебёдкин оказался неожиданно жёстким и бдительным (видимо, специфика влияет — баталист всё-таки!), сразу прицепился:
— Так… Ну и кто вы такие? Чего вам надо?
— Газета «Комсомольская правда», журналистское расследование, — не моргнув глазом, солидно заявил Костя.
— О как! А чего надо?
— Народ хочет знать, почему из жизни так рано уходят талантливые художники.
— Давно пора! Это вы правильно зашли — я вам такое расскажу!
На этом бдительность баталиста себя исчерпала: удостоверение спросить он не догадался, а сразу вывалил всё, что знал по делу.
Оказывается, Веничка был вхож в будуар мадам Сенковской.
— Он что, был её любовником?
— Да ну, каким любовником? Он у нас того… В общем, не по этой части. Скорее, он был её подружкой… Мадам Сенковская на похоронах кричала «они его убили», «убили из-за меня», «это я виновата», бросалась на гроб со столовым ножом, хотела вскрыть. Хоронили в закрытом гробу — Веничка сильно обгорел, а Сенковская хотела всем показать, «что они сделали с моим цветочком».
ebooksa