Ровно через семнадцать минут показания были оформлены в письменном виде и параллельно зафиксированы на аудиовидеозаписи. Люпидадзе сотрудничал со скоростью швейной машины «Зингер», ни разу не попытался соврать или уклониться от дачи показаний и всё время косился с животным страхом во взгляде на грозно нависавшего сзади Петрушина.
— И тягостное же это зрелище, друзья мои, — горько резюмировал Витя, читая показания. — Цивилизованные люди, а ведём себя как варвары. Жжём квартиры, бьём друг друга смертным боем, скоро зубами грызть будем… Неужели нельзя по-человечьи, без всего этого?
Люпидадзе опять спрятал лицо в ладони, уткнулся в стол и начал дрожать плечами.
В принципе можно было работать: переговоры вёл лично Сенковский, а вот денежки возил и передавал Николай — начальник СБ.
— А почему наличными? — уточнил Витя. — Полмиллиарда баксов — это же целый грузовик!
— Мне так удобнее было, — сыро всхлипнул Люпидадзе. — У меня там прямые расчёты со строителями… — Тут он с опаской покосился на Петрушина и робко уточнил: — Это вам надо или как?
— Да как-нибудь обойдёмся, — Витя убрал материалы в кейс и передал его Иванову. — Возьми больничный, отдохни. Все телефоны твои прослушиваются — смотри, не сморозь глупость. И моли бога, чтобы мы как можно быстрее закопали Сенковского. Мы, конечно, постараемся… но рано или поздно он всё равно узнает, что ты его сдал. И отблагодарит по полной программе…
— Николай Семёнович?
— Здорово, Ростовский.
— Узнали?
— Идиотский вопрос… Есть такая штука — определитель называется. Чего хотел?
— Есть важная информация.
— По поводу чего?
— Да мне тут Наталья Марковна кое-что рассказала…
— Чёрт! Ну, началось…
— Не понял?
— Да это не тебе, это я так…
— В общем, не телефонный разговор. Могу я завтра к вам подъехать?
— Какой там «завтра»! Я же сказал, если что-то важное — немедленно!!! Ты где?
— Вообще-то домой еду. Не хотелось бы крюка давать…