С Мамедом я не общался год — с того момента, как он пристроил меня к Анвару. Ничего хорошего я ему сказать не мог, а за плохое, подозреваю, мог быть наказан. Мой телефон, судя по всему, он взял из записной книжки покойного Анвара — других объяснений у меня нет.
— Что ты хочешь?
— Зачем такой сердитый, э? Разве так с друзьями разговаривают?
— Что ты хочешь, Мамед?
— Ух, какой... Ладно. Ты в курсе, что случилось с Анваром?
— Да, в курсе.
— Жалко Анвара. Хороший парень был.
— Да, парень был нормальный. Когда человек погибает, всегда жалко...
— Теперь ты будешь работать с другим человеком. Подъезжай завтра к десяти утра на старое место, познакомишься.
— Я завязал.
— Не понял. Что ты сказал?
— Я не буду больше работать с вами. Все, хватит, я выхожу из дела.
— Шутишь?
— Нет, не шучу.
— Ну, если не шутишь, тогда все равно приезжай. Поговорим, обсудим наши дела, перспективы.
— Я не приеду. Нечего мне с вами обсуждать.
— Да нет, дорогой, нам есть, что обсудить. Хотя бы по Анвару: ты откуда знаешь, что с ним случилось?
— В каком плане? — Я вдруг почувствовал, что начинаю покрываться противной испариной страха. — Что ты имеешь...
— Кто тебе сказал, что он погиб? Кто конкретно, фамилия?
— Я в газете видел... И потом, по телевизору...