– Судя по тому, что Артур приставил тебя к такой шишке, как Градоверов, нет. Говоришь, такова природа человека? Так чего тогда твой клиент дрыхнет без задних ног? Что-то не заметно, чтобы он очень хотел тебя.
– Андрюша, Градоверов же под химией.
Робин отстранил от себя женщину и спросил:
– Скажи, Мари, и долго так мужик продержаться может?
– Ты имеешь в виду в плане секса?
– Ну, не в выступлениях же на партийных съездах.
– Нет, та доза, которую определил ему Артур, скоро превратит его в импотента.
– И что же тогда ты будешь делать с ним за границей?
– А мне не нужен важный политик, престарелый папочка. Меня бабки его интересуют. Как только наша жизнь за бугром устаканится, разберусь с наследниками, заставлю его переписать все состояние на мое имя, а потом и распрощаюсь со стариком.
– Вряд ли он отпустит тебя, – проговорил Робин. – Подписать, что нужно, ты, может, его и заставишь, но что будет потом? Градоверов не тот человек, чтобы дать себя обмануть какой-то шлюхе, пусть даже дьявольски расчетливой и хитрой.
Марина усмехнулась и подтвердила:
– Конечно. Живой ни за что не даст.
– Ты хочешь сказать, что угробишь его?
– Конечно. – Она сказала это совершенно спокойно, как нечто само собой разумеющееся.
– Ну ты и сука!
– Мы теряем время, Андрюша.
– Я не хочу.
– Чего ты не хочешь? Молодой, здоровый мужик не желает доступную и покорную бабу?
– Да, я тебя не хочу. И вообще, не хрена тут ерундой заниматься, вали в апартаменты, в душ. В шесть Градоверову подъем. Приготовишь завтрак, перекусим и продолжим движение. К шестнадцати часам мы должны быть в Москве. И не просто в городе, а уже на нашей временной хате.
– Ты многое теряешь.