– Мне за моральный вред компенсация полагается. Мужика моего убили… И мне один хрен, от кого я ее получу – от тебя или от Каролины. Ну уж точно не от Анатольича… так что не телись – хочешь товар, гони наличные.
– Ну и сколько вы хотите? – уточнил Глеб.
Сторожиха по-хозяйски открыла бардачок, достала оттуда смятую салфетку и ручку, написала цифру и показала Глебу. Тот вздохнул, достал борсетку и отсчитал Лиде требуемую сумму. То, что для сторожихи было бешеными бабками, он бы оценил словом «бюджетненько».
Лида свернула купюры в толстый валик и спрятала куда-то в лифчик, в вырез платья. Потом деловито сказала:
– Машину придется оставить тут, она у вас слишком заметная. Дальше пойдем пешком.
Место, куда Лида привела ветеринара, ничуть не напоминало базу, где могла бы укрываться международная банда. Развалюха в районе Котяшкиной слободки с выбитыми стеклами, с провалившимся крыльцом и вытоптанным, насмерть засохшим огородом.
– Лида, я вам не верю. – Звоницкий остановился. – Вы что, хотите заманить меня в эти развалины и тюкнуть по голове? Лучше бы вы просто попросили эти деньги – я бы вам дал, зачем было выдумывать…
– Ничего я не выдумываю, – оскорбилась сторожиха. – Он там, внутри.
– Кто? – устало спросил Глеб.
– Да Миша!
– Сторож, что ли? – В голосе Звоницкого проснулся интерес. Так вот где прячется сообщник бандитов!
В доме было темно. Никакого Миши там не наблюдалось, хотя стояла железная кровать с каким-то тряпьем и валялись банки консервов, от которых разило килькой в томате.
– Щас все будет!
Лида наклонилась, ухватилась за кольцо в полу и, напрягшись, откинула люк. Из подпола пахнуло холодом, и сиплый голос зачастил:
– Не убивайте, только не убивайте, я все скажу…
– Скажешь. Скажешь как миленький, – хохотнула сторожиха. – Вылазь, клиент пришел. Все как обещала.
Из подпола выбрался Миша – может, с покойным Колей они были и не родня, но очень похожи, те же кривые ноги и темное лицо в морщинах.
Мужик уселся на колченогий табурет и, опасливо косясь на Глеба, прохрипел Лиде:
– Двадцать пять процентов мои, как договаривались. Мне еще отсюда валить…
Лида послюнила палец и не торопясь отсчитала требуемое. Миша сразу повеселел: