Между тем Маша расстегнула старику верхнюю пуговицу рубашки и ловко ослабила ремень брюк. Потом хладнокровно обшарила карманы пиджака и в нагрудном обнаружила то, что искала, – пузырек нитроглицерина. Открыла его, вытряхнула на ладонь крошечную белую таблетку и сунула под язык Караулову.
Все не отрываясь следили за ее действиями, потом уставились в лицо хозяину дома. Минут через пять Караулов задышал свободнее и слегка пошевелился. Даже поднял руку и потер грудь.
– Давайте перенесем его в дом! – захлопотала Лара. – Нельзя же его здесь оставить…
– Нет, – твердо сказала Маша. – Пока его перемещать нельзя. Вот вы! – ее палец указал на Звоницкого. – Принесите шезлонг с веранды, мы устроим Сергея Петровича поудобнее.
Глеб Аркадьевич, прихрамывая, послушно принес раскладной шезлонг, и старика усадили туда. Маша подняла безвольную руку и проверила пульс.
– Тахикардия, – произнесла девушка и обратилась к Ларе:
– Анаприлин или метапролол из его аптечки. И побыстрее, пожалуйста.
Лариса вытаращила глаза, потом бросилась в дом. Вскоре она вернулась с лекарством.
Сергей Петрович пришел в себя минут через пятнадцать. Оглядел встревоженные лица собравшихся – особенно бледен был Вася – и слабым голосом проговорил:
– Напугал я вас, дорогие мои…
– Папа, ну о чем ты говоришь! – засуетился Василий. – Не волнуйся за нас. Главное, чтобы тебе было хорошо. Ну как ты себя чувствуешь?
Караулов задумался, потом взглянул на Машу. Та стояла в стороне с обычным непроницаемым лицом. На вопросительный взгляд хозяина девушка отозвалась так:
– Стенокардия. Приступ нетяжелый. Лучше показаться врачу, но особой срочности нет. До завтра терпит.
– Спасибо, голубушка, – слабо улыбнулся старик, – а теперь отведите меня в постель. Полежу, и все пройдет…
Вася подхватил отца с одной стороны, с другой пристроился Звоницкий, проклиная себя за то, что так не вовремя решил порадовать старика отличной новостью. Мужчины повели Караулова в спальню. Маша пошла вперед, чтобы приготовить постель, а Лариса открывала двери.
Наконец больного устроили в спальне, задернули шторы.
– Отдыхай, папа! – сказал Василий. Караулов поднял руку и жестом подозвал Глеба. Звоницкий поспешно подошел.
– Значит, Киру скоро выпустят? – спросил Сергей Петрович.
Глеб молча кивнул, боясь, как бы не спровоцировать новый приступ.
– Вы не представляете, как я рад! – И старик прикрыл глаза, откинувшись на подушку.
ebooksa