— Не знаю, — задумчиво тру подбородок. — Будем разбираться. Свени, а как оттуда артефакты достают? Этот газ ядовитый?
— Нет, — гном стоящий возле джипа подходит ко мне и становится сбоку. — Ни противогазы, ни костюмы химзащиты не помогают. Обычно бандиты берут заложников.
— В смысле? — хором требуют уточнения Аня и Олег.
А вот я, кажется, уже догадался:
— Тот, кто заходит в неё, умирает в любом случае?
— Да, — гном зло сплёвывает. — Только этого никто не ждёт. Забежал, сунул арт в сумку, которую вытягивают верёвкой… А затем корчащегося от боли гонца расстреливают. Ибо, тот, кто побывал в «Мутагене» превращается в чудовище.
— Но кто на такое добровольно пойдёт? — недоумевает девушка.
— Вот затем и нужны заложники. Как ещё заставить отца пойти на смерть, как не ствол у виска его детей? — тоскливо произносит Бобри, который, конечно же, пошёл посмотреть на аномалию вместе с нами.
— Ужас! — глаза у Аньки становятся просто огромными. — Но ведь так нельзя!
— Как видишь можно, — морщится Свени. — Тунгус, можно я пойду, а то неприятные воспоминания.
— А да, конечно, — киваю.
Свени отправляется к свои друзьям. А мы с сомнением смотрим на туман внизу.
— Это плохое место, Тунгус, — хрустнув шеей, говорит Олег. — Зря мы сюда приехали.
— Не знаю, — с сомнением всматриваюсь в хмарь внизу.
Слышатся лёгкие шаги, это приближается Дора, становясь на место Свени:
— Тунгус, а мы надолго здесь?
— Пока не пойму, зачем мы здесь.
— Ой, смотрите, а что это там внизу, — Дора тычет пальцем к самому подножия склона.
— Где? — пытаюсь рассмотреть, что же заметила гнома.
— Вон, что-то шевелится на самой границе тумана, — девушка опасно нависает над краем склона, продолжая указывать рукой.