— Бросьте меня здесь, — сеструха без сил падает на посыпанную гравием дорожку, упирающуюся в высокое крыльцо. — Дайте мне винтовку, я вас прикрою.
— От кого? — хором интересуются Тунгус и дядька.
— Мне уже всё равно, — переворачивается на спину и устремляет взгляд к звёздам. — Что-то я переоценила свои силы.
— Мы уже пришли, — усмехается напарник, протягивая ей руку.
— Да? А чего молчал? Я бы ложиться не стала, — Анька не отказывается от помощи и со стоном поднимается на ноги. — Не бережёшь меня совсем, то ляг отдохни, то чего разлеглась, тут три шага осталось?
— Так что насчёт моего вопроса, — Тунгус вновь обращается к дяде.
— Да уверен, причём учитывая, что он не слишком большой и пышный, думаю, что это храм человеческой богини.
— Тогда пошли искать того, кто нас впустит.
— Может, обойдём с другой стороны? — дядя Олег чешет в затылке. — Наверняка, спят же уже. А там где-то должен быть вход. Тут вопрос в другом, с чего ты решил, что нам здесь помогут? Ты в курсе, что нас теперь будут искать все, после того, что ты устроил?
— Мне кажется, в храме богини любви, нас станут искать в последнюю очередь, — усмехается Тунгус. — Пошли.
Скажем так, нам здесь не рады. Это стало понятно сразу, после того, как Тунгус нажал кнопку звонка, возле двери, с обратной стороны храма, пытаясь изобразить какую-то мелодию. Да что тут сказать, я бы тоже был не рад человеку, который пытается поиграть на моих нервах.
— Кто там? — раздаётся раздражённый женский голос из-за двери.
— Вам нужен славянский шкаф? — выдаёт какую-то ерунду Тунгус.
— Что? Какой шкаф? Вы что несёте?
— Сова открывай, медведь пришёл.
— Что? Ты что несёшь? Ты чего трезвонишь, посреди ночи?
— Открой, старушка, двери мне, — с надрывом продекламировал напарник.
— Старушка? — голос за дверью больше не раздражённый, а откровенно злой.
— Ну да, поведай мне про годы молодые… Эй, ты чего? — дверь распахнулась с такой силой, что треснула Тунгуса по лбу. Если бы не отдёрнулся назад, точно бы было рассечение.
— Кто тут назвал меня старушкой?