Пела она удивительно чисто, Зита даже заслушалась.
– Еще.
– Мечтать, надо мечтать! – пропел в ответ серебряными трубами синтезатор.
Ариадна Иосифовна слабо улыбнулась и подхватила:
– Детям орлиного племени…
Удивительный у них получился концерт – учительница знала наизусть все песни, которые любила памятью прадеда Зита. Тоже, выходит, коммунистка?
– С возрастом твои удивительные познания о недавнем прошлом нашей империи уже не кажутся неестественными, – задумчиво констатировала учительница. – Просто умненькая девушка с необычными интересами. А пару лет назад некоторые твои замечания вызывали шок. Года через два-три и твоя невероятная житейская мудрость перестанет вызывать недоуменные вопросы. У тебя поразительно верные друзья, девочка, всё видели, но никуда не сдали, не поделились выводами – цени. Цени своих друзей детства, как детство само – их не становится больше, только меньше, уж я-то знаю…
Учительница прижалась щекой к ее руке и неожиданно попросила назвать ее по имени.
– Ариа, – тихо сказала Зита.
Дверь скрипнула, и в музыкальный класс просунулась голова вахтера.
– Сгинь! – рявкнула учительница, недовольная голова исчезла, но ощущение атмосферы доверительной беседы уже пропало.
Женщина тоже это поняла, вздохнула, встала и включила верхний свет.
– Ариадна Иосифовна! – воскликнула пораженная Зита.
Учительница поправила военную курточку с лейтенантскими погонами и печально улыбнулась.
– Я попрощаться зашла, а тут ты, так удачно. Думаю, опытный инженер-маркшейдер в должности командира артиллерийского поста управления огнем сейчас стране гораздо нужнее, чем бесталанная учительница русского языка.
– Как? Вас не могут призвать в армию, вы же каторжанка, значит, поражены в правах…
– Как, как… Как в школу, так и на войну, – проворчала женщина. – Думаешь, каторжан вот так просто берут на работу в школу? Друзья юности помогли. Не все бывшие наши окончательно скурвились. А может, им передо мной стыдно, что женщина, а не отступила, в отличие от них, не знаю.
– Ариадна Игоревна, почему? – рискнула спросить она. – Вы же должны ненавидеть нашу страну!
Учительница криво улыбнулась:
– Видимо, совсем русской стала. Знаешь же, как у нас, русских: и материмся, и хаем родину, причем за дело, и получаем от нее по полной, вплоть до пожизненного – но если кто-то нападет…
ebooksa