— Мне все равно, кто из вас ее выпил, вы или ваша жена.
— Прошу вас, скажите мне, где она?
— Заплатите за бутылку.
У Льва не было с собой денег. Он по-прежнему был в своей новой милицейской форме. Его штатская одежда осталась в раздевалке.
— Я заплачу вам позже. Столько, сколько скажете.
— Позже, конечно, позже. Позже вы заплатите мне миллион рублей.
Базаров продолжал нарезать мясо, давая понять, что на уговоры не поддастся.
Лев вновь взбежал наверх и принялся рыться в своем чемодане, вышвыривая из него вещи. За обложкой «Справочника пропагандиста» он нашел четыре двадцатипятирублевые банкноты, свою заначку на крайний случай. Он поднялся на ноги, сбежал по лестнице вниз, в ресторан, и сунул Базарову в руку одну купюру. Это было намного больше стоимости одной-единственной бутылки водки.
— Где она?
— Она ушла пару часов назад. С собой она взяла чемодан.
— Куда она направилась?
— Она ничего мне не сказала. А я ее не спрашивал.
— Как давно это было?
— Два или три часа назад…
Три часа — это значило, что она ушла не только из ресторана, а могла и уехать из города. Лев не знал и не мог знать, в какую сторону она направилась, если решила убраться отсюда.
Подобрев от неожиданно щедрой платы, Базаров по собственной воле решил поделиться с ним дополнительными сведениями.
— Вряд ли она успела на последний дневной поезд. Насколько я помню, других нет, и только сейчас должен прибыть еще один.
— В котором часу?
— В семь тридцать…
У Льва оставалось десять минут.