Выживший

— Марло, действуй, — приказал я ментальному магу, и девочка на глазах заснула.

— Ого, в прошлый раз я не заметил, но у неё в сознании куча сигнализаторов. У меня плохие новости для нас: скорее всего о том, что я пытался ей стереть память, узнает тот нитири, который их ставил ей, сразу после проверки. И этот кто-то серьёзный ментальный маг. Силы в сигнализаторы вложено немало, но работа выполнена как-то поспешно и не чётко.

— Сможешь восстановить?

— Можно попробовать. Судя по всему, сигнализаторы ей ставил родственник, причём женщина. Если использовать её собственную ментальную энергию, то окрас сигнализаторов можно подделать под изначальный. Но это дело не одного часа. И эта малышка — ментальный маг, что ещё больше затрудняет работу. Она, кстати, на грани инициации, и я могу своими действиями спровоцировать её.

— Что это изменит?

— Внешне у неё прорежутся иллеры, а вот в энергетическом плане источник начнёт раз в десять больше вырабатывать маны и раза в два больше ментальной энергии. Плюс боль всей энергосистемы на пару часов — инициация никогда не была безболезненным делом. Мне приступать к работе?

— А она чисто теоретически могла сама инициироваться?

— Вполне. Сейчас шанс на инициацию ещё не сильно велик. Но через пару недель любой стресс — и инициация.

— Тогда делай. Если и произойдёт инициация, то на неё всё можно будет списать, как и её пропажу, — произнёс я и сел рядом с девочкой.

Она одета в зелёные шорты и рубашку. Это сразу говорило о духе бунтарства, ведь этот цвет среди нитири считается ядовитым. Но девочка явно любила свою ярко-зелёную одежду — вон как аккуратно сделала нашивки в виде бабочек в местах небольших дырочек. На ногах у неё сандалии такого же зелёного цвета. Вот только они несли на себе следы перекрашивания. Судя по местам с царапинами, где просвечивался чёрный цвет, она сама их перекрасила.

Уже через пять минут Марло настолько ушёл в работу, что даже взорвись что-то рядом с ним, он бы этого не заметил. Я в работе менталистов ничего не понимал, потому оставил их на пляже, а сам отправился по следам девочки, уничтожая их толчками телекинеза. Если приловчиться, то толчок будет задевать лишь верхний слой песка, разбрасывая его в стороны. Сам я шёл в зоне влажного песка, и мои следы смывало набегающими волнами. К счастью, по пляжу девочка шла не много. В километре от солнечной панели её следы уходили в лес. А там, на лиственной подушке, следы не видны вовсе.

Зачистив следы, я уже по лесу вернулся к Марло. Он всё ещё сидел в одной позе рядом с девочкой. Та же, казалось, мирно спала. Она даже ладошки себе под щёку положила.

Чем себя занять, я не знал, а потому просто остался сидеть и загорать. Хотя загар мне не грозил. Даже не знаю, способна ли моя новая чёрная кожа загореть.

— Хватит спать, — разбудил меня уставшим голосом Марло.

— Закончил? — спросил я, осмотревшись: солнце уже скрылось за горизонтом, и девочку явно ждёт жуткий скандал по возвращении.

— Да, но насколько мои обманки удовлетворят её мать, не знаю.

— Мать?

— Её мать — маг разума, детский психолог. Судя по установке сигнализаторов, она умелый и сильный маг разума, но использует какой-то примитивный способ воздействия на разум. Я о таком лишь в лекциях по истории менталистики видел. Как и говорил, прошлое её посещение удалить без вреда не получится. Оно уже перешло из временного физического хранилища в мозге на энергетический уровень в ментальной сфере и отложилось в долговременную память. Удалить не проблема, но в её возрасте это приведёт к сумасшествию. Такое с ребёнком делать не буду, но интерес к тому воспоминанию я уменьшил. — В этот момент девочка рывком проснулась, выпучила глаза и закричала во весь голос, схватившись руками за выпуклости в местах будущих иллеров. — Твою же! — ругнулся Марло, приложив руки к голове девочки. — Думал, удалось избежать инициации! Давай неси артефакты малого исцеления! Надо облегчить боль!

— Сейчас! — произнёс я и побежал к планетоходу.

Крик боли девочки очень неприятно слышать. Моё сердце сразу переполнилось жалостью к ней, а ведь ещё минуту назад мне было откровенно всё равно на её судьбу. Или проснулась моя почти мёртвая совесть, или девочка как-то на меня начала воздействовать.