Ведь волна идёт! Мать бы ее так!
Глава 6
Бежать пришлось совсем недолго. На окраине кластера стояло здание местного банка и по совместительству бизнес–центра еще советской постройки. Почему выбрали именно это строение, стало понятно сразу. Бетонная коробка в четыре этажа высилась отдельно от остальных домов. Многочисленные окна закрывались бетонными решетками, изображающими то ли шестилучевые звезды, то ли аляповатые цветы. Толщина конструкции едва ли уступала железнодорожной шпале, да и арматура внутри явно не проволочная. Любили советские строители мощные конструкции и железа не жалели. Пробиться в такое сооружение не просто даже тварям класса «Л». Тем более, что его дополнительно укрепили подручными средствами. И судя по откликам бойцов, проделывали это не впервые.
Два БТРа, взобравшись по пологому пандусу, вломились внутрь и теперь перекрывали центральный вход, едва высунув носы. Затем пехота дружной толпой притащила к крыльцу ближайшие автомобили и стала их переворачивать, сооружая баррикаду перед входом. Саперы расставили растяжки из МОНок солидного калибра. Так же на площади установили противотанковые мины и раскидали «чеснок» из крупной арматуры. К литому стальному заборчику, тоже советского происхождения, привязали десятки проволочных бухт со скользящими хомутами, что превращало проволоку в неплохие ловчие петли. Проволока–шестерка, конечно, не каждого монстра удержит, но даст секунды для прицеливания. А главное все это можно добыть на заводских складах неподалеку. Причем вагонными нормами.
Бойцы действовали слаженно. На загляденье. Каждый знал, где можно разжиться инструментом, генераторами и прочими материалами. Тот же «чеснок» собирали на месте, словно на конвейере. Один сгружал арматуру со старой «Газели». Второй тут же ее нарезал фирменной болгаркой под углом, так чтобы образовался острый срез. Третий прихватывал это сварочным аппаратом, создавая конструкцию из четырех игл, в которой каждая игла находилась в ста двадцати градусах по отношению к любой другой. Как бы ты ее не бросил, она ляжет на пол тремя концами, выставив четвертый вертикально. И несколько пехотинцев тем только и занимались, что вытаскивали разнокалиберный «чеснок» из корыта с водой и густо засевала им подступы к зданию. Но даже тут создавали несколько удобных свободных коридоров для будущего отступления техники и людей.
— Прохор, что происходит? — вымолвил Пал, поймав дыхание. — Так всегда в рейдах?
— Нет! Не всегда! Только в этот раз вас угораздило попасть в полный рейд без подготовки. И это полный песец! — ворчливо отмахнулся старшина.
— Поясни. — жестко потребовал Холод. — Мы должны понимать ситуацию.
— Вожжа под зад кому–то попала где–то в верхах. Приказали взять Речное по полной программе. Без подготовки! Уроды! И бросили на это дело элиту! Видимо кому–то сильно припекло!
— Все равно не понятно. — констатировал Холод.
— Базу нашу видел? На ней сотни людей и всем им нужен живчик. Да–да, именно та отвратительная хрень, от которой тянет блевать, но без которой мы все сдохнем. Так вот! Ингредиенты для нее можно добыть только из тел местных монстров. Потому мы иногда устраиваем облавы на волны крутых мутов, что захлестывают любой новообращенный кластер. Сейчас именно такой момент. Проблема в том, что рейд собран впопыхах и не готов к такому бою. Что бы там не считали остальные. Потому потерь не избежать. Глупых потерь. — в голосе Прохора послышалась горечь.
— Все так плохо? — Пал насторожился.
В свое время он побывал в горячих точках и умел чувствовать бессилие по настоящему хороших командиров и боевых офицеров, что просто вынуждены сливать своих ребят по приказу высокопоставленных ублюдков, мнящих себя великими стратегами. А все их достоинство заключалось в том, что они были зятьями или родственниками таких же убогих ублюдков, что с тем же пафосом считали себя великими полководцами, у которых Александр Македонский и Иван Грозный должны брать автографы.
Пал выругался. И здесь все то же самое. Все те же лица и пороки. А может стоит взять в арсенале противотанковую мину и раздолбать ее молотком посреди казармы? В назидание тем, кто решил, что десантуру можно держать на поводке. Нет! Так просто он не сдастся! Он еще выгрызет горло тем, кто надел на него ошейник. Он пришел в училище рваным, босым, но с полной уверенностью, что армия это сила, благородство и честь. С этой уверенностью он учился, рвал жилы и стремился вперед. Эту уверенность у него пыталась отнять гниль, которую по недоразумению называли русскими солдатами и офицерами. И эту гниль он своими руками отправил в ад.
Когда они добежали до входа, от него отъезжал последний грузовик с пехотой.
Внутри здание представляло собой один сплошной зал с анфиладами опор, разбитый на офисные помещения гипсокартонными конструкциями. Два «мангуста»проломились сквозь хлипкие заслоны, снося перестенки и громя мебель и оборудование. После чего заняли позицию у черного входа. Там БТРам не развернутся из–за сложного рельефа.
«Волки»оккупировали первые два этажа, «Барсы» последние и крышу. Правда насколько понял Пал из разговоров по рации, саму крышу заминировали МОНками и лепестками, но закрепляться не стали, а забаррикадировали вход. В узком проходе очень удобно отлавливать крупных монстров.
Так же пришлось перевооружаться. На полу стояли десятки ящиков с крупняком.
— Пал, ты за «Корд», Хит ему в помощь. «Москиты» сменить на АШ‑12. Прохор и Холод вы на «Выхлопах». — распорядился Цыган, как только они поднялись на второй этаж.
Пал подхватил указанные пулемет и автомат, и отошел в сторону, освобождая проход другим. Второй этаж представлял собой одну сплошную комнату с десятками столов. Столы на всякий случай стянули к лестнице, соорудив хлипкую, но все же баррикаду, оставив лишь узкий проход. Почти лаз.