– Эта женщина. Она тебе друг?
Шеннон кивнула:
– К тому же давний друг Джона. Они дружат со времен академии.
Странно было слышать, как вместо «Джона Смита» главаря террористов называют просто Джоном, и к тому же еще давним другом.
– Если она тебе друг, зачем тебе нужен этот наркотик?
– В гости ты ходишь, обычно прихватив бутылочку вина. Это просто знак вежливости.
– «Надо» совсем не бутылочка вина.
– Поэтому я тебя и прошу об одолжении. Не могу же я просто позвонить Джону.
– А почему не можешь?
Шеннон бросила на него короткий взгляд:
– Пытаешься выудить из меня оперативную информацию, агент Купер?
– Нет, я только… – Он пожал плечами. – Просто никак в толк не возьму, как он управляет людьми, если они не могут своевременно с ним связаться.
– Наша организация не армия. Здесь никто команд не отдает.
– Получается, он просто вежливо просит вас об одолжении?
– Именно. Он классный парень. И заруби себе на носу: Саманта не знает, где он сейчас, но сумеет подать ему весточку.
– Надеюсь, ты права. Но нам придется идти на значительный риск, – недовольно пробурчал Купер.
А про себя подумал: «Леди, я готов украсть всю наркоту в мире, лишь бы только добраться до твоего босса».
Чем ближе они подходили к Великолепной миле, тем больше становилось туристов и покупателей. Толпа всегда действовала на Купера угнетающе, а присутствие Шеннон это чувство только усиливало. Девушка скользила и кралась, легко находя просветы между людьми; иногда замирала на месте по совершенно непонятным Куперу причинам. Ее плавные и грациозные движения походили на течение воды, но шагать с ней рядом было совершенно невозможно, и Купер чрезвычайно обрадовался, когда они наконец достигли огромного, из серого бетона и стекла здания Северо-Западного мемориального госпиталя.
Расположенный на втором этаже кафетерий был увешан пластиковыми растениями и отделан фальшивой древесиной, пахло здесь мылом и дезинфекцией. Купер купил кофе, и они с Шеннон заняли столик в углу у двери.
– Ты видел камеры по дороге сюда?