Самый опасный человек Америки пребывал в полном спокойствии. Задумчиво курил. Ночь была весьма прохладной, но Смита, который стоял и рассеянно взирал в темноту, похоже, это не беспокоило.
Невероятно. На фоне освещенной спальни он был виден совершенно отчетливо. Ветер почти не дул. Будь сейчас у Купера винтовка, он положил бы конец войне одним лишь нажатием указательного пальца на курок.
«Но винтовки у тебя нет, а стрелять из пистолета с такого расстояния – все равно что палить из пушки по луне.
У тебя один лишь шанс. Один-единственный. А на кону – чудовищная ставка».
Стремясь успокоиться, Купер глубоко вздохнул.
Смит олицетворял все, с чем Купер сражался всю свою жизнь. Смит был не просто убийцей или террористом – он был ураганом в человеческом обличье. Цунами, землетрясением, снайпером на школьном дворе или грязной радиоактивной бомбой, активированной в системе водоснабжения огромного города. Он был человеком, который не верит ни во что, что выходит за его понятие о справедливости. Человеком, убивавшим не ради того, чтобы сделать мир лучше, а ради того, чтобы мир больше соответствовал его представлениям. И сейчас он стоял босяком на балконе и курил.
Докурив, Смит щелчком отбросил светящийся окурок, затем повернулся и вошел в дом. Несколькими секундами позже свет в спальне потух. Джон Смит…
«Сейчас только девять вечера. Слишком рано, чтобы ложиться спать.
Курильщик никогда не останавливается на одной сигарете.
Запер ли он за собой дверь? Вряд ли, поскольку знал, что вскорости сюда вернется».
…скрылся из виду.
Купер повесил бинокль на ветку. Он больше не пригодится. Не торопясь слез с сосны. Опустившись на корточки, притаился за стволом и начал мысленный отсчет.
Из-за угла как раз появился телохранитель.
Досчитав до ста, Купер пошел к дому. Хотелось бежать, но он опасался наступить на сухую ветку и выдать себя звуком или, зацепившись ступней за кочку или корень, упасть и повредить ногу.
У охранника на полный круг по периметру уходило восемь минут. Четыреста восемьдесят секунд.
Купер смотрел только себе под ноги, опасаясь, что яркий свет из окон коттеджа, увиденный им даже на секунду, станет помехой для уже настроенных на полутьму глаз. Луна выдалась этой ночью яркой, что было одновременно и хорошо и плохо. Хорошо – поскольку позволяла видеть в ночи; плохо – поскольку могли заметить его самого. Купер ровным шагом шел к коттеджу, и казалось, во всем мире были только он, подсеребренная светом луны поверхность земли, звук его дыхания и тяжесть «беретты» в кобуре на поясе.
При счете сто сорок семь Купер достиг ограды. Охранник был уже за углом дома. Купер перелез через ограду и оказался на территории частной собственности Елены Эпей.
Это имя создавало какие-то отзвуки в мозгу, но вспоминать, какие именно, сейчас не было времени.
Купер лег на землю и быстро, как его учили в армии, пополз.
Точнехонько на счете двести из-за дальней стены здания появился охранник, на стволе его автомата сверкнул лунный свет. Купер по-прежнему полз. Частенько камни с острыми краями впивались в колени, и то ли корень, то ли камень основательно разодрал левую перчатку.
ebooksa