Механики 3

Млять, то, что это зубы я понял уже и сам. Тут мой внимание привлёк лежащий под ящиком автомат. Вон, приклад торчит. Откинув ящик, поднял Калаш, он был в крови, и по нему шла глубокая борозда. Как будто стрелок пытался прикрыться от удара чего-то острого и выставил перед собой автомат. Затвор, приклад, магазин имели очень характерный след от этого удара.

— Я так мечом не смогу, – рассмотрев автомат, снова ошарашил нас Ватари, – это било что-то сильное, мощное и быстрое.

— Обрадовал, млять, – снова зашипел Слива.

— Мужики, смотрите, – внезапно раздался голос Колючего, – на два часа, балкон.

Я ещё не успел повернуть туда голову, но от того, каким голосом это сказал Колючий, мне стало совсем не по себе.

Посмотрел туда, на этот балкон, и увидел это; меня пронзил дикий страх. На балконе стоял чувак в балахоне и с посохом в руках и смотрел на нас. Лица, рук, ничего не было видно. До него было метров пятьдесят, капюшон у него, правда, какой-то большой, голова какая-то непропорциональная. Мы все, как заворожённые, уставились на него, а он так и стоял, и смотрел на нас.

— Надо уходить, уходить, уезжать, опасно! – снова выдал Полукед.

— Надо уходить, уходить, уходить, опасно! – твердил Полукед.

— Хрен я внутрь пойду, – негромко сказал Туча.

Мне стало по-настоящему страшно, не знаю, почему, но страшно, пипец!

— Мужик, ты кто? – крикнул Туман, глядя на этого, в балахоне.

Тот стоял на балконе и не шевелился. Он смотрел на нас, и не шевелился, и ничего не отвечал.

— Уходить, надо уходить! – снова повторил Полукед.

— Да что, млять, происходит? – беря на мушку этого монаха, сказал Слива, – кто это такой? Где все?

— Надо уходить!!! – внезапно закричал Полукед.

Закричал так, что я аж пригнулся.

— На броню все, быстро, и валим отсюда! – не выдержал Туман.

Второй раз никого уговаривать не пришлось. Мы, как сайгаки, попрыгали на БТРы, и водилы тут же взяли с места в карьер. Из ворот замка вылетели пулей. Я все это время смотрел на Полукеда.

— Смерть, там смерть, опасно, смерть! – выдал наш сластёна.

И те из ребят, кто его услышал, разом побледнели. Все слишком хорошо знали чуйку Полукеда.