Космолетчики были уже в подъезде, когда Полинин видеофон запиликал. От печально знакомой надрывной мелодии по коже побежали мурашки, а у Михалыча, кажется, даже борода наэлектризовалась.
– Полина, ты забыла расческу! – трагически сообщила мама.
Все дружно посмотрели вверх, потом на Полину, и устрашенная девушка зачастила:
– Это я нарочно, пусть у тебя лежит, на память! Буду приезжать и расчесываться!
– Хорошо, дорогая! – Мама открыла буфет и торжественно присовокупила расческу к прочим реликвиям. – Счастливой тебе дороги, и обязательно позвони, когда долетишь!
– Ма-а-ам, ну я же не знаю, когда это будет! – заюлила Полина. – Может, через два дня, а может, через неделю, как трасса ляжет…
– Когда на корабль долетишь! – сердито уточнила мама. – Не люблю я эти флайеры, их водители совсем с ума посходили, гоняют по городу как бешеные…
Оскорбленный Теодор беззвучно передразнил ее: «бе-бе-бе!», и Полина в отместку с невинным видом поинтересовалась:
– Мам, ну как тебе моя команда?
– Ну-у… – зловеще протянула Валентина Сергеевна, потом что-то вспомнила, и ее взгляд неожиданно потеплел. – Зато ваш киборг, оказывается, такой милый мальчик! – и умиленно добавила: – И так хорошо кушает!
Девушка поспешила попрощаться и отключить связь – потому что мгновением позже в подъезде громыхнул дикий хохот, который команда не сдержала бы даже под страхом смертной казни через вечное поселение у Полининой мамы.
Переносить старт не пришлось, хотя ради этого Тед пренебрег семнадцатью правилами воздушного движения и одним деревом. К счастью, ни одного полицейского по дороге не встретилось, а о скрытых камерах Дэн вовремя предупреждал, так что единственной уликой стала фигурная дырка в кроне.
– Пожалуй, я позвоню маме чуть позже… – пробормотала Полина, на подгибающихся ногах перебираясь из флайера в корабль.
Михалыч огорченно поцокал языком, рассматривая длинные свежие царапины на полировке, и, упершись ногой в решетку воздухозаборника, выдернул из нее измочаленную полуоблетевшую ветку. Но наводить марафет было некогда, и капитан, ограничившись чисто формальным выговором (Тед столь же ритуально пообещал рулить аккуратнее), приказал загнать флайер в транспортное гнездо как есть и готовиться к взлету.
Успешно пройдя автоматическую таможню и сделав первый скачок, команда наконец перевела дух. Тед, ощутив прилив зверского голода, полез в Полинину «ссобойку» и наткнулся на коробку с давешними пирожными. Валентина Сергеевна была бдительна и не позволила осквернить ими свой дом.
– Ну и на фига мы их туда-сюда таскали? – с досадой спросил пилот, увидев, что в процессе панического бегства коробка слегка помялась и ее содержимое тоже. – Полли, ты что, не знала, что твоя мама их терпеть не может?!
– Знала, – беспечно согласилась девушка. – Но иначе она обиделась бы, что мы пришли в гости с пустыми руками.
– По-моему, один черт, – буркнул Тед, открывая контейнер с целебной водорослью, нюхая и поскорее снова закупоривая.
– Э не-e-eт, так она поворчала и забыла, а иначе год вспоминала бы, какие мы бессовестные. Дэнька, тебе еще хочется есть?!
– Нет. – Навигатор положил надкусанное пирожное (ту самую корзиночку с клубникой) на блюдце и поставил в холодильник. – Но это гарантия, что не захочется вам.