— Лейтенант, — тихо произнес инспектор. — Надо навести порядок.
— Каким образом?
Серегин нервно откашлялся и вновь обратился к колонистам. Надо отдать ему должное, — несмотря на всю серьезность положения, голос его оставался твердым и властным.
— Если у вас имеются какие-то просьбы, я готов выслушать их прямо сейчас.
— Вы осквернили наш Храм, — произнес кто-то из стоящих впереди. — Теперь уходите.
— Я хотел бы видеть, с кем говорю, — властно произнес Серегин.
Вперед вышел колонист, подпоясанный зеленой веревкой. Левая рука его была свободно опущена вдоль тела, правая — спрятана по локоть под балахон.
— Меня зовут брат Александр.
— Насколько я понимаю, брат Александр, вы выступаете от имени всех собравшихся.
Колонист ничего не ответил.
— Я согласен, что, возможно, мы невольно оскорбили ваши религиозные чувства, — продолжал Серегин. — Если это так, то я приношу вам свои самые искренние извинения. Я тоже считаю, что Храм — не лучшее место для управляющего колонии. Но давайте вернемся к этому вопросу завтра.
— Вы должны уйти немедленно, — мрачно повторил брат Александр.
— Я бы прислушался к его мнению, — негромко, ни к кому не обращаясь, произнес Кийск.
На поясе Браса запищал зуммер рации. Лейтенант отошел чуть в сторону.
— Слушаю, — произнес он.
— Лейтенант, это Лаваль…
Серегин между тем продолжал вести переговоры, убеждая брата Александра повременить до утра. Он настолько привык, что в ответ на все его доводы колонист повторял одну и ту же фразу, что когда тот вдруг произнес что-то другое, Серегин не сразу понял, о чем идет речь.
— Что-что? — переспросил он автоматически.
— Покажите нам Провозвестника, — повторил брат Александр.
Серегин задумчиво провел рукой по щеке и обернулся на Браса.