— И все же мне кажется, что это был Лабиринт, — сказал он, обращаясь к Кийску.
— Лабиринт это был или нет — теперь, когда мы убегаем, это не имеет никакого значения, — ответил Кийск.
— Но мы же не виноваты, что механикам удалось нас выследить, — обиженно произнес Киванов.
Вспомнив вдруг про то, как их выследили, Вейзель принялся ощупывать свою одежду.
— Кажется, нашел, — сообщил он через пару минут.
Вытащив нож, он распорол на плече шов и, запустив в прореху палец, вытянул оттуда маленький квадратный кусочек плотной серебристой фольги.
Положив фольгу на свободное сиденье, Вейзель направил на него пульт контролера, который тут же ответил цифровым кодом на табло.
— А ты не думаешь, что в салоне машины тоже установлена система идентификации личности? — обведя пальцем стены, спросил Кийск.
— Вполне возможно, — ответил Вейзель. — Только я думаю, что механики и без того контролируют передвижение нашей машины.
— Только почему-то не пытаются ее остановить, — заметил со своего места Баслов.
— Не волнуйся, все самое интересное еще впереди, — успокаивающе похлопал его по плечу Киванов.
Вейзель снова взялся за нож, чтобы извлечь идентификационные карты из одежды остальных.
Покончив с этим, он хотел было выбросить их в раскрытую дверь, но Кийск остановил его.
— Пока в этом нет необходимости, — сказал он. — Раз машина движется, значит, и мы в ней — это должно быть понятно даже механикам. Возможно, нам еще придется воспользоваться этими карточками, чтобы сбить преследователей со следа.
— Резонно, — кивнул Вейзель и спрятал идентификационные карты в карман.
— Больше никаких «возможно»! — громогласно заявил Баслов. — Едем прямо к Барьеру, никуда не сворачивая!
Кийск спорить не стал.
Указав Баслову кратчайший путь к Барьеру, Чжои прошел в салон, чтобы осмотреть Киванова. Борис расстегнул комбинезон. С правой стороны по ребрам у него начал растекаться большой багровый кровоподтек. Чжои, едва касаясь кончиками пальцев кожи, провел над поврежденным местом рукой. Через минуту он объявил диагноз:
— Сломаны два ребра. Кровоизлияние в легкое. У вас очень высокая регенерационная способность тканей, — сказал он, посмотрев Киванову в глаза. — И необычный состав крови. Вытекая из травмированных сосудов, она словно бы растворяется в окружающих ее тканях. На вашем месте другой человек с таким ранением уже захлебнулся бы собственной кровью.
— Про кровь мне известно, — натянуто усмехнулся Борис. — Это Лабиринт постарался.