Кийск хотел было отбросить пустой тюбик в сторону, но, вспомнив, что в Лабиринте вести себя следует осмотрительно, спрятал его в карман.
Свободной рукой он проверил, хорошо ли держится повязка.
Оперевшись рукой о пол, Кийск медленно и тяжело поднялся на ноги, попробовал сделать шаг, но, пошатнувшись, едва не упал. Чжои подхватил его под локоть и заставил снова сесть.
— На этот раз мне пришлось отключать болевые сигналы непосредственно у вас в мозге, — озабоченно сказал Чжои. — Во время бодрствования такая анестезия длится недолго.
— Ну, не ложиться же мне сейчас спать, — поморщился Кийск. — Главное, что мы успели руку заклеить. Теперь скоро все само срастется — синтетика!
— В некоторых местах под слоем синтетики у вас сохранились эпителиальные клетки, — сказал Чжои. — Их можно заставить активно делиться, так чтобы полностью восстановить естественные кожные покровы. Но боюсь, что одному мне с этой задачей не справиться. Вот если бы мне помог Люили…
— Спасибо тебе, конечно, Чжои, но сейчас не самое подходящее время для того, чтобы думать, как бы сменить кожу.
— Нет-нет, не сейчас, а когда мы вернемся.
— Ладно, тогда и поговорим.
Киванов, наклонившись, прыснул в кулак.
— Что еще? — недовольно нахмурился Кийск.
— Все в порядке, Иво, — помахал ладонью Борис. — Я просто представил себе, как ты, словно удав, вылезаешь из собственной шкуры.
Киванов, не удержавшись, снова хохотнул.
— Невероятно смешно, — кисло скривился Кийск.
Киванов сразу же сделался серьезным.
— Снова я неудачно пошутил, — сказал он.
Сунув руку в карман, Борис достал пищевой брикет и черную пластину ключа. Еду он оставил себе, а ключ отдал Чжои.
— Я-то точно не имею ни малейшего представления, как этой штукой пользоваться. Попробуй, Голос говорил, что у тебя должно получиться. А, кстати, где Голос? Что-то давно его не слышно.
— С тех самых пор, как мы вошли в Лабиринт, — уточнил Берг.
— Голос говорил, что испытывает непреодолимый страх перед Лабиринтом с тех пор, как пережил в нем гибель Вселенной, — сказал Кийск.