Все взгляды с надеждой устремились на дравора.
— Я не могу так быстро разобраться в совершенно незнакомом языке, — покачал головой Чжои. — Пока мне удается уловить только эмоциональную окраску их речи. Похоже, что они настроены по отношению к нам довольно решительно и агрессивно. Но, кроме ненависти, мы внушаем им еще и страх. Вне всяких сомнений, они считают нас врагами.
— А как-нибудь успокоить их ты не можешь? — спросил Кийск.
— Я попытаюсь, — сказал Чжои и, совершенно неожиданно для всех, начал читать на драворском языке старинную балладу о любви, произнося слова протяжно, нараспев.
— Что он делает? — повернувшись к Вейзелю, тихо спросил Киванов.
— Чжои просто гений, — так же тихо ответил ему Вейзель. — Слов летуны не понимают, значит, для того чтобы убедить их в нашем миролюбии, нужно постараться донести до них настроение спокойствия и любви. Для этого нет ничего лучше, чем поэзия. Смотри-ка, кажется, действует!
Почти все ходившие по лагерю летуны повернули головы к пленникам. Один из них, с белой отметиной на левом виске, вытащил из груды оружия гравимет и направился с ним к Чжои.
— По-моему, Чжои, ему твои стихи не понравились, — сдавленно произнес Борис.
У Чжои на этот счет, похоже, было иное мнение. Он спокойно и прямо смотрел на приближающегося к нему с оружием в руках белолобого летуна. Белолобый был не самым низкорослым из своих соплеменником, однако при этом макушкой он едва доставал невысокому Чжои до груди.
Подойдя к дравору почти вплотную, летун стал что-то быстро говорить, указывая рукой то на гравимет, то в небо, то куда-то за холмы. Ладонь у него была пятипалая, длинная и узкая. Два пальца на ней были противопоставлены трем остальным.
— Ну, это даже я могу понять, — сказал Киванов. — Он предлагает нам свободу в обмен на ящик таких же стреляющих железок.
— Нет, — осторожно качнул головой Чжои. Он испытывал нерешительность и сомнения.
Белолобый, который, судя по тому, как уверенно он себя держал, был главным среди летунов, отдал какую-то команду. Четверо крылатых людей подхватили сетки, наполненные фруктами. Еще один летун, с большим черным пятном, похожим на кляксу, на правом крыле, покидал гравиметы в такую же сетку, которую достал из-за пояса. Расправив крылья, они поднялись в воздух и полетели в сторону заката, где между холмами пролегала узкая ложбина.
Берга отвязали от дерева и так же, как остальным, связали ему руки за спиной.
Белолобый, обращаясь к людям, что-то прощелкал на своем птичьем языке и указал рукой в сторону, куда улетели его приятели.
— Похоже, что нас приглашают в гости, — сказал Кийск.
— Не очень-то мне туда хочется, — посмотрев в сторону, куда им предстояло идти, скривил губы Борис. — Однако не принять столь настойчивое предложение было бы невежливо.
4. ПЛЕННИКИ
Людей сопровождали восемь летунов, включая белолобого. Они держались чуть сзади и по сторонам. Даже не видя своих стражей, люди постоянно чувствовали их колючие взгляды, нацеленные в те точки на спинах, куда в случае неповиновения должны были вонзиться острые лезвия бумерангов.
Они шли без отдыха почти полдня, пока не оказались возле широкой и быстрой реки, за которой начинался крутой подъем. Перед ними лежали горы, подпирающие острыми пиками небо.