Ветер

- Нет, я увидел большую свалку хлама, оставшуюся нам от прошлой цивилизации.

Заинтригованная Джейн не выдержала намеков и сама выглянула наружу. На фоне черной воды, примерно в трех метрах от застрявшего на мелководье плота, начиналась, белая от снега, «пустыня» разнообразного мусора. Что именно было спрятано под снегом, понять было нельзя, но очертания явно указывали на искусственное происхождение «пустыни».

- Окучиванием этого добра мы и займемся до наступления зимы. - Сказал Игорь.

Он не знал, когда именно начнется зима, но понимал, что рядом с таким добром прожить будет проще.

Глава 8

День за днем, прошло больше двух месяцев после катастрофы. Полярное лето подходило к концу. Оно и так было мрачным из-за низких и плотных туч, регулярно разрождавшихся невероятными ливнями, и обещало вскоре превратиться в абсолютную тьму. «Пересвет» спешил застолбить место для поселения.

Полуостров Рыбачий не подошел из-за той же причины, что имелась по всему побережью. Темные потоки выносили столько грязи, что по мере приближения к берегу, лодка начинала в ней вязнуть. То же самое ждало и в Мурманске. Подойти к городу даже и не пытались. Опасность, которая подстерегала их там, была очевидной. Виктор Терехин, как и многие офицеры, оставившие в Мурманске родных, всей душой желали подойти к городу, чтобы убедиться в том, что никто из людей не спасся.

Для этого Татарчук разрешил группе офицеров из четырех человек, на моторной лодке проехать в залив и осмотреть то что осталось от верфей, дабы не питать бесполезных надежд. С первого раза группа даже не смогла найти то место, где был судостроительный завод. Абсолютно все покрывало грязное болото. Ни остовов кранов стен цехов, ни массивных стапелей, ничего не проступало из воды наружу. Только ровная черная поверхность.

С материка в сторону моря существовал поток грязной воды. Там где он встречался с параллельными потоками, кружились мощные водовороты. Вязкая жидкость закручивалась и шумела, меряясь силами между собой, пугая экипаж утлой моторной лодки. Офицеры, глядя на то, во что превратилась земля, понимали, что надеяться найти выживших среди этой воды полная бессмыслица. Не солоно хлебавши, они вернулись на борт субмарины, угрюмые и полные желания скорее пристать к любому подходящему берегу.

Пробираясь по мелям, лавируя между выступившими из воды островками суши, субмарина достигла Новой Земли. Этот остров знаменитый своей секретностью из-за ядерных испытаний сильно походил на Шпицберген. Невысокие голые скалы испещренные узкими фьордами, безжизненный пейзаж. Остров делился на две половины узким проливом, носящим странное название - Маточкин Шар. Северный остров, и особенно северная его половина состояла из гор, с вершинами больше одного километра. С точки зрения обустройства он мало подходил, даже внешне.

Безжизненные каменистые утесы больше всего напоминали пейзажи Марса или Луны. Южный остров, особенно в южной части, был равнинным. То, что ураган здесь был слабее, было хорошо видно с борта корабля в бинокль. Склоны покатых холмов кое-где сохранили зелень. Будь здесь такой же ветер, который застал лодку в Атлантике, прибрежные холмы сточило бы до самого камня. Хотя, действие ветра могло ослабить и наводнение. Массы воды, поднявшиеся к северным широтам, могли закрыть собой чахлую растительность острова.

Решено было пристать к берегу в небольшой бухточке. Гидролокатор показывал достаточную глубину и ровный рельеф дна. Лодка подошла вплотную к отвесной стене скалы. Волнения моря здесь почти не ощущалось, поэтому удалось подойти на расстояние выброса трапа. Это был первый сход экипажа субмарины на землю. Чтобы не устраивать из этого официоз, на землю сошли все, кроме дежурной смены, без построений и произнесения речей.

Около восьмидесяти матросов и офицеров разбились на группы для разведки территории. Терехин знал про местный поселок Белушью Губу, но из-за сильно изменившегося ландшафта был не уверен, что им сразу удастся его найти. Здесь, как и на Шпицбергене, схлынувшая вода оставила множество озер, ручьев и даже полноценных рек, представляющих препятствия для исследования территории. Поселок должен быть в самом начале Костина пролива по левому борту. Но Белушья Губа могла оказаться под водой, или накрыта слоем грязи или полностью снесена в море.

Кое-где ноги вязли в морском иле, но по большей части под ногами были камни, покрытые лишайниками и мхом. С Терехиным напросился в группу Виктор Гренц, и еще три матроса. По плану им предстояло обследовать местность вдоль берега. Виктор Терехин взял с собой ручку и лист бумаги, чтобы записывать все, что будет достойно внимания.

Было невероятно приятно видеть пучки зелени, перенесшие недельное затопление. Частые дожди, наверное, уже смыли все излишки соли назад в море, поэтому растения выглядели здоровыми и полными сил. Один из матросов, кажется, это был Саломатин, нагнулся над маленьким ярко-синим цветком. Он вдохнул его аромат, так что лепестки прильнули к его ноздрям.

- Ааааа! - Произнес он довольно. - Какой аромат. Домом пахнет.

- Ты в тундре жил что-ли? - Поддел его товарищ.

- Сам ты, в тундре. Я из деревни. Это у тебя в городе дом бензином воняет, у меня цветами, особенно когда свежескошенное сено на задах лежит.

Природа острова, привыкшая к суровым условиям, достойно пережила конец света. Тут и там попадались яркие пятна цветов, небольшие полянки порыжевших листьев морошки, белые и розоватые полянки колоний камнеломки. Терехин не переставал удивляться жизнеспособности растений выбравших для себя такие суровые условия обитания. Животные были более уязвимы к силам стихии, и этот фактор мог повлиять на будущую судьбу растительного покрова. Насколько зависимы между собой симбиотические связи между животным и растительным миром архипелага должно было показать время.

Если не считать непрекращающегося холодного ветра, то остров Южный архипелага Новая Земля нравился Терехину все больше и больше. По дороге им попадались мелкие озера, в которых била хвостом рыба, выброшенная наводнением. Голодная смерть не грозила им в любом случае. Пойдя не меньше десяти километров вдоль побережья, они наткнулись на выброшенный на берег рыболовецкий сейнер. Судно с темно-синими бортами и номером вместо названия, лежало в мелком озерце, на левом борте. Палубные надстройки были смяты. Лебедку согнуло пополам. Верхняя часть ее, вместе с тросами торчала из воды.