Ветер

- Мне даже и не верится, что над водой есть что-то кроме гор. - Поделился сомнениями Матвей.

- Вот и посмотрим.

Мужчины двинулись дальше. Спустя пару часов после обеда Матвей разглядел раньше отца непривычную линию горизонта. Вымороженный от излишней влаги воздух, зимой, позволял видеть горизонт раза в два дальше, чем летом. Горизонт стал неровным.

- Кажется, впереди холмы! - Матвей перекричал скребыхающие по голому льду корыта.

Отец остановился, приложил ладонь ко лбу и всмотрелся в горизонт. Он тоже сумел различить неровный горизонт. Егор дернул повозку вместе с сыном и ускорил шаг. Через час холмы было видно совсем отчетливо, а еще через час они стояли подле небольшого холма, не меньше, чем на две трети скрытого в воде.

- Осталось вспомнить, на каком из холмов находился этот «Ручеек» или «Солнышко»? - Задумчиво произнес Егор.

Под холмом лежал снег. Егор решил оставить корыта внизу, потому что забраться с ними наверх было намного труднее. Утопая по пояс в снегу, Егор с сыном, забираясь на холм, вымотались больше, чем за весь день похода.

- Ну, что, похоже это на то место? - Спросил Матвей отца, имея в виду, тот поворот, где стоял магазинчик.

- Да, хрен поймешь. Тогда лес был и дорога, а сейчас что? Ни того, ни другого.

Егор осмотрелся. Позади них было серое поле, а впереди, меж серых полей льда виднелись еще несколько холмов. Он закрыл глаза и постарался восстановить в памяти все подъемы и повороты. Первый подъем, затем спуск, в нижней точке которого был родник, обложенный камнем, затем снова подъем и спуск, и на третьем подъеме дорога резко поворачивала вправо. Там стояли ограждения, а за ними небольшое расчищенное пространство, на котором стоял магазинчик, а летом еще и открытая терраса кафе.

Егор открыл глаза и попытался наложить свои воспоминания на рельеф.

- Выходит, что вон тот холм. - Он показал на холм правее.

- Эх, надо было затащить корыта наверх, сейчас бы съехали с ветерком.

Матвей, чтобы не пропадать развлечению, спустился с горы кубарем. Отец смотрел на его прыжки и крики восторга и удивлялся, как дети могут абстрагироваться от страшной ситуации, в которой находилась их семья. Егор завидовал сыну, мечтая научиться так же, как он не думать о тяжком бремени выживания в новом мире.

Игорь и Джейн больше не были напарниками, или товарищами по несчастью. Они были семейной парой, и цементировало их отношения неожиданная беременность Джейн. Долгие зимние ночи и отменное здоровье не оставили шанса неосторожности. Первое время Джейн очень надеялась, что причиной задержки стало какое-нибудь воспаление, вызванное сквозняками в их лачуге. Она ничего не говорила Игорю, надеясь, что скоро все обойдется. Она молчком пропила антибиотики, но месячные все не приходили.

Игорь заметил странности в поведении Джейн, когда прошел второй срок для месячных. Нервы у девушки стали сдавать. Она приходила в ярость от любого не понравившегося ей ответа Игоря. Могла накричать, оскорбить, а потом так же эмоционально разреветься и просить прощения. Для Игоря подобное женское поведение было не в новинку.

- Эй, подруга, а не беременна ли ты? - Как-то зимним днем выдал Игорь, интуитивно почуяв причину крайних настроений Джейн.

Девушка чуть не швырнула в Игоря чурбаком, который собиралась засунуть в печь. Силой воли подавив злость, она села на пол и разревелась. Игорь поднял ее и отвел на кровать.

- Не пристало тебе попу морозить на холодном полу. - Приговаривал Кружалин.

- Как ты догадался? - Сквозь слезы спросила Джейн.