Чертова батарейка

— У тебя есть какое-то решение? Или мы так и будем кататься по этим лесным дорожкам, пока бензин не кончится? — спросил я, уже изрядно подустав от болтанки из-за поворотов.

— Нет у меня никакого решения! Не к Вадиму же их привести!

— Ах ты ж, черт! — я заметил, что седан оказался в опасной близости к машине. — Не пропускай их!

— Я стараюсь, не мешай!

— Тормози же, ну! — седан уже опасно висел с правого борта. — Жми на тормоз! — спидометр не зашкаливал, но скорость все равно была опасной.

Водитель седана взял чуть левее, сбавив скорость почти одновременно с Настей. Он словно предчувствовал все наши движения. От первого его тарана нам удалось уйти, съехав практически на обочину. Переднеприводный автомобиль цепко ухватился даже за остатки асфальта и остался на проезжей части.

Я предпочитал помалкивать в данной ситуации. Скорость по-прежнему была в районе сотни. Седан второй раз начал прижимать нас к обочине, но теперь активнее и жестче.

Руль дернулся в руках у девушки, всю машину резко качнуло и подбросило, затем мотнуло вправо, на седан, а после влево. Последовала зубодробительная стометровка по прилегающей к дороге полосе, а потом я успел только взглянуть на спидометр. В последний раз стрелка на нем зависла на девяноста. А потом все потемнело.

Глава 11. Друзья

Все-таки, ремень — это хорошо. Больно, но хорошо. Лучше, чем пробить головой лобовое стекло и вылететь в дерево. Помутнение было минутным, как мне показалось, однако стоило мне раскрыть глаза, как оказалось, что прошло уже несколько часов. День сменился легкими сумерками.

Голова трещала, как после хорошей попойки. Интересно только, почему не сработала подушка безопасности. И почему я вообще до сих пор жив? Кажется, моя голова лежит на передней панели.

Повращав глазами, потому что пока более ничего не удавалось почувствовать, я определил свое положение, как незавидное. Во время столкновения меня вывернуло из-под ремня наполовину и я приложился левым виском о жесткий пластик. Похоже, что вырвало замок ремня безопасности.

Правая рука висела в нем, как в петле. Зато было видно дорогу — и на ней за это время не проехало ни одного автомобиля. Классно. Мы заехали в такую глушь, что даже транспорт не ходит. Попытавшись пошевелиться, я ощутил сильную боль в груди.

Тут не могло быть никаких сомнений — как минимум пара ребер сломаны. Ремень — это хорошо, но слишком болезненно. Да еще и рука затекла. Миллионы иголочек побежали от плеча к пальцам и, накопившись в подушечках, словно разрывали кожу, стремясь наружу.

Можно было бы взвыть от боли, но стоило мне приоткрыть рот, как челюсть сразу же кольнула острая боль. Неужели все настолько плохо? Хотя бы левая рука слушается. А слух на месте — со стороны дороги раздался какой-то шум. Может, местные? Хотя бы помочь смогут.

Если только это местные. Могут ведь и бандиты вернуться. Левой рукой я махнул в сторону, нащупав сперва коробку, потом руль и сиденье. Оно было пустым. Так, Насти нет. Голова продолжала трещать.

Хлопнула дверь, вторая. Кто-то приближался. Я попытался поднять голову, но присохшая к пластику кровь не позволяла даже пошевелиться. Пассажирская дверь с хрустом раскрылась.

— Вот и ты, мы тебя уже обыскались, — знакомый голос звучал как-то отдаленно. — Володя, помогай.

Руку аккуратно вытащили из ремня, правда боль в груди при этом была просто адской. Словно сломанные ребра терлись друг о друга.

— А теперь придется немного потерпеть, — они добрались и до головы. Тоже мне, медики.