Корбин повернулся к Савостину и спросил:
– Гасите свет, сливайте масло?
– У нас сейчас действительно нет выхода. Иначе они перестреляют пакистанцев. Да и вертолет собьют, не дадут нам уйти. Теперь это очевидно. Духи затеяли какую-то игру. Мы нужны им для участия в ней. А с кем могут играть талибы? Не с Исламабадом точно. В этом их ошибка. Нас вытащат, Вова.
– Уверен?
– По крайней мере сделают все возможное.
– Ну, раз так, то выходим. – Корбин включил станцию и сказал: – Мы глушим двигатели и выходим!
– Достаточно открыть дверь, – сказал Гурбар, изменивший свои намерения. – Быстро!
– Кажется, Серега, духи собираются перегнать куда-то вертолет.
– Не держать же его здесь. Ведь минут через сорок тут появятся машины, идущие с базы. Делай как он сказал. Будь что будет.
Капитан Корбин открыл дверь грузовой кабины, выбросил трап, отошел внутрь. Рядом с ним встал Савостин.
Первым из боевиков на борт поднялся Редай Гурбар. Он подошел к российским офицерам и без размаха ударил Савостина в челюсть. Тот едва устоял на ногах.
Талибы связали российских офицеров и бросили на пол. Рядом с ними оказались пакистанцы, тоже надежно упакованные.
Какой-то бандит прошел в кабину пилотов.
Вскоре вертолет поднялся над плато, на котором осталось тело предателя Биджара.
Губар зашел в кабину, по спутниковой станции вызвал Хабитуллу и доложил:
– Мы сделали работу, господин.
– Вертолет, русские, пакистанцы и Биджар у тебя?
– Вертолет, русские, пакистанцы да, а вот с Биджаром пришлось расстаться на месте.
– Какого шайтана? Я же приказывал тебе тихо убрать этого капитана.
– У нас тут сбой произошел по вине русских.