Кольцо

Щёлкнула дверь, к ним вышла Тани. Лицо её было не заплаканным, даже не грустным. «Смиренным» — подходящее слово.

— Ну вот… — Она пожала плечами. — Мне верится, что всё будет хорошо. Уж не знаю почему. Так должно быть. Ну, пойдемте? Дядя Лео, наверное, уже заждался нас к обеду.

Глава 17. Жизнь продолжается

СНЕГ И ЛЬДЫ

В один из зимних вечеров Элле сидел у окна. За стеклом бушевал снегопад: миллионы летящих с неба снежных хлопьев кружились, порхали, то неслись в вихре, то словно замирали в своём нескончаемом полёте.

Глаза, уставшие от компьютерного экрана, безучастно смотрели сквозь белую пелену на фонари и уютно-тёплые окна соседнего общежития.

Этот учебный год оказался неожиданно тяжёлым. Скоро выпуск. Целая гора заданий, курсовых, рефератов — и всё на самостоятельное изучение, после ежедневных четырёх, а то и пяти пар.

Конечно, они сами были виноваты, нахватав дополнительных курсов: Элле — по истории и биологии, а Тани — по психологии и социологии. Зато после успешной сдачи выпускных экзаменов они автоматически поступали на первый курс Академии.

Правда, Элле подозревал, что после триумфа в Тилене в Академию их рады были бы взять даже с тройками. Ещё бы — первая победа Ануминаса на Кубке Лимана лет за пятнадцать! И кем одержана — пацанами из лицея, даже не первокурсниками!

В дверь постучали.

Вошёл Макс — без шапки, морозный, сверкающий капельками тающих снежинок. Он мотнул головой, с его волос в разные стороны полетели брызги.

«Как с мокрого пса», — улыбаясь, подумал Элле.

— Ну? Быстро, быстро, одевайся!

— Куда? — Элле неуверенно потянулся за тёплыми спортивными штанами.

Вид у Макса был заразительно-весёлый, но больно уж зябкий.

— Как куда? В снегопад! «Во мрак, метель и бурю», — продекламировал он.

— Как-то не хочется во мрак и бурю… — Элле почти оделся.

— Я терпеть не могу холод и темень и всю эту петрушку, — сказал Макс. — Но есть зимой несколько мгновений, за которые можно ей простить всё остальное. «Так поспешим же сквозь туман и льды к свободе!..» Тани я уже звякнул, должна ждать.

— Чего это вы всё стихами, да какими-то боевыми?

— Эл, слушай, ты помнишь, что по Ветхому Завету эльдары когда-то пришли в Средиземье из благословенного Амана? В «Красной книге» об этом между делом… А я добрался наконец до манускриптов из твоей башни! И среди них есть чудесная вещица — «Сильмариллион». Эдакая расширенная версия «Скрижалей Линдара». Там написано, как они шли. Эру! Это поэзия! Героизм и непреклонность, решимость и отчаянье! Эльфы шли, отвергнутые богами, преданные вождями и родичами. Шли, не имея надежды вернуться и не зная, возможно ли вообще совершить этот переход… По «Сильмариллиону», Аман и Средиземье разделяли всего несколько сот километров. Но каких! Это был пролив, забитый вздыбленными льдами, коварными трещинами и предательскими полыньями. Полный мрак, дикие ветра, непроглядные туманы, свирепые холода… Но эльдары шли, воины с женами и детьми, шли наперекор всему! Во мне зреет поэма. Я назову её «Хелкараксе». Слышишь, как это звучит? Это ад, и рок, и величие! «Оскаленные льды» — так назывался этот пролив…