Потихоньку картинка вокруг начала проясняться. Проступили цвета и оттенки, очертания домов и силуэты деревьев, серая лента асфальта впереди, Леха с мокрым от пота и слез лицом бился покрасневшим лбом о бардачок. Нетвердой рукой я придержал его за плечо, прекратив самоистязание. Все кончилось, все стихло. Просто в Белостоке мы быстро скрылись из виду, а здесь мы слишком долго находились в зоне поражения. Подпустили зомби близко. Точнее, сами подобрались к ним.
Зомби прошли. Они пересекли дорогу и скрылись в переулке. Звуки снова исчезли из мира. Хорошо, что мне-таки удалось на автопилоте остановить машину, иначе мы неминуемо врезались бы в эту мистическую процессию с весьма предсказуемыми последствиями. А ведь ближайший чудик прошествовал в каком-то метре от бампера.
— Леха, все, все, они ушли.
Друг открыл глаза и уставился на меня неясным взглядом.
— Димыч, у тебя вся морда в крови.
Я посмотрел в зеркало заднего вида и не сразу узнал свою физиономию. Кровь из носа запачкала куртку и продолжала струиться бодрым теплым ручейком, но это было еще не все — кровоточили и глаза, из уголков которых тоже потянулись красные дорожки. Я разразился черным потоком ругательств, но только от страха.
— Сиди, я за аптечкой схожу, — глухо изрек Леха и вышел из машины.
И опять он стал нормальным, словно не колотил башкой о приборную панель. Все-таки странный он, этот Леха. Как и с Олей его. Сначала короткая истерика, потом полное успокоение, долгое затишье и по новой…
Аптечка без проблем нашлась в багажнике. Новая, ни разу не открытая. С Лехиной помощью я быстро заткнул нос ватными тампонами и обтер испачканное лицо. К счастью, кровотечение из уголков глаз остановилось быстро, а вот с покраснением пришлось смириться.
— Садись, отъедем, — бросил я Лехе.
Едва мы тронулись, как он спросил.
— А теперь ты что-нибудь видел?
— Нет, я вообще как будто ослеп. Какие-то круги перед глазами плясали, точки… Я уж думал все, конец. Уж лучше бы снова глюки были… А что?
— А я видел, — хрипло ответил Леха. — Не поверишь, дружище, да я и сам с трудом верю. Я как бы смотрел их глазами!
— А я вам боялся в этом признаться, — у меня как гора с плеч свалилась. — Думал, глюки у меня. Они тоже мне показывали это. Когда мы в той деревне в Беларуси были, вот тогда я и видел всякие странности.
— Думаешь, чего я как девка расхныкался? — продолжал Леха, потирая стремительно набухающую на лбу багровую шишку. — Я ж не договорил. Хрень такая, Димыч, ни за что бы сам не поверил. Сперва я как бы побывал в их памяти. Был — смейся, если хочешь — какой-то маленькой девочкой, которая заперлась в комнате от зараженного мужика — отца, должно быть. Так он выломал дверь с одного удара, вытащил ее из-под кровати и начал бить и кусать. Прибежала ее мать, шарахнула его по башке, тот откинул копыта. А потом я — то есть та девчонка — открыла глаза, и все было как-то по-другому.
— То есть ты был ей, но уже зараженной? — уточнил я, с неохотой пробегаясь по всплывающим жутким картинам, что довелось увидеть самому.
— Ну да, — Леха кивнул, плюнул в окно и вернулся к рассказу. — Лицо матери было каким-то расплывчатым, нечетким, она протянула руку, поставила на ноги, начала что-то вокруг меня суетиться, гладить, причитать. А потом раз — и контуры стали резкими, четкими, и я вцепился в лицо той женщины зубами. Ну, девчонка эта укусила ее, значит. Да так крепко! Я эту кожу аж до сих пор на зубах чувствую, как она трещит и лопается, вся такая мягкая, теплая.
Он еще раз сплюнул, а потом врезал кулаком по пластиковой панели в бессильном гневе, от чего та жалобно скрипнула.
— Ничего себе! Интересно, почему я сейчас ничего не видел. Хотя, оно и к лучшему, мне уже ухватило.
ebooksa