Эпоха мертвых. Дилогия

— Не давайте ему плеваться! — заорал Леха, наплевав на остатки маскировки — надо прикрывать товарища.

Он вскочил на ноги, выхватил у меня бейсбольную биту, которую доверил нам стеречь на время своего отсутствия, и приготовился встречать чокнутого. Тот, как и следовало ожидать, не стал делать крюк по асфальтовой дорожке — он несся на нас прямо через газон, на кусты, на машину, за которой сидели мы. Он несся, как таран, мощно и бесстрашно. Ему, кажись, и в голову не приходило, что кто-то в этом мире может оказать сопротивление. Такой яростный напор зомби ввел меня в легкий ступор.

Ситуацию спас Ванька, нежданно воспрянувший духом. Он поднял с земли здоровенный камень и выпрямился в полный рост, целясь и размашисто отводя назад руку. Зомби, до сей поры не заметивший храбрящегося с битой Леху, продолжал изо всех сил бежать за исчезнувшим Семеном, издавая странные звуки — то ли чавканье, то ли утробное булькание. Высунув нос над машиной, я видел, что до зараженного осталось не больше семи-восьми метров, он не может быть настолько тупым, и точно — зомби заметил-таки Ваньку и Леху и немного подкорректировал траекторию. Леха сделал шаг навстречу, а Ванька швырнул свое оружие, точно ядро, тяжело и надрывно, изо всех своих немногих сил.

Булыжник, описав красивую дугу, со смачным треском врезался в скулу зомби. Того крепко качнуло, и он, пробежав по инерции пару шагов, потерял равновесие и упал на траву, в паре метров от машины.

— Давай, гаси его!

Леха с битой наперевес подскочил к зомби и со всего маху шарахнул его по спине. Снова хрустнуло, теперь глуше и тяжелее. Зараженный сдавленно хрюкнул, но его упрямству можно было лишь позавидовать. Монстр начал подниматься, игнорируя фонтанирующее кровью рассечение под глазом от Ванькиного камня, и Леха хлестким уверенным движением нанес удар снизу вверх по поврежденному лицу противника. Я ожидал, что челюсть бедолаги разлетится на кровавые осколки, но вместо этого треснуло дерево, а бита развалилась на две неравные части, оставив в руках ошеломленного Лехи лишь рукоять.

А зомби уже стоял на ногах и заносил руку с ножом для своей атаки. Он-то свое оружие не выпустил. Я заметался, не зная, как помочь. Готов уже был просто броситься на чертового зомби голыми руками, но тут над головой захлопали выстрелы. Семен!

Зомби резко дернулся — пуля врезалась ему в спину. Семен выстрелил еще три раза, и последняя пуля нашла затылок зараженного. Тот-таки упал мордой в траву, потеряв сознание, а Леха поднял брошенный Иваном камень и, спешно давя внутреннее сопротивление, обрушил его на затылок поверженной твари. Череп громко треснул, и мужчина затих. Я же, увидев хлещущую из головы кровь, немедленно отвел глаза.

Да уж, использовать резиновые пули против здоровенного зомби в плотной кожаной куртке — это то же самое, что явиться на бандитскую перестрелку с водяным пистолетом. Хорошо, что по башке попал, да еще как удачно!

— Семен, — яростно сплюнул рассвирепевший Леха. — Ну, ты козлина! Куда пропал-то?!

— Я вам жизнь вообще-то спас, — обиженно отозвался тот, хотя всем было видно, что он устыдился своей минутной трусости. — Слушайте, потом будете меня строить. Мы тут нашумели, между прочим, пора ноги делать. Да и вроде наскребли немного добра, больше поживиться нечем.

Но мы не успели и шагу ступить — неразличимый еще секунду назад шум моторов быстро приближался. Я зачем-то снова посмотрел на то самое окно, где видел спасшего нам жизнь мальчугана. Там никого не было.

Глава 9. В окружении

В ту сумасшедшую ночь Томаш так и не заснул. Да он, впрочем, и не пытался — сидел за компьютером до самого рассвета. Сигареты закончились еще в три часа утра, но теперь ничто не заставит его выйти на улицу, где ситуация менялась на глазах. Томаш слышал стрельбу и крики, крики и стрельбу, было даже несколько каких-то хлопков — то ли взрывы вдалеке, то ли дорожные аварии, а то ли все вместе.

Курить хотелось так, что сводило зубы, а рот наполнялся слюной. Ломка напоминала голод, только вот подобрать слова для ее описания было куда труднее. Просто внутри чего-то не хватало, чего-то важного. Ситуацию худо-бедно спасал крепкий кофе, но все-таки мысли то и дело возвращались к табаку.

Мать Томаша, наотрез отказавшись верить сыну, не придумала ничего лучше, как включить телевизор. Там полным ходом шли экстренные выпуски новостей, из которых выходило, что дела не просто плохи — в Польше происходила катастрофа, остановить которую не представлялось возможным. Все силы были брошены на борьбу с новым противником, но пока одно поражение следовало за другим. А ведь готовились, а ведь ждали беды, но все равно где-то что-то проворонили.

Варшава, Краков, Вроцлав, Познань, Катовице, Люблин, Лодзь и, увы, родное Трехградье оказались в зоне заражения. Томаш даже узнал, как вирус попал в Гданьск — его принесли в себе два пассажира, прилетевшие из Мюнхена. В итоге один из них обратился в аэропорту, при получении багажа, а другой ехал в такси и там потерял сознание. Мимо проезжала «Скорая помощь», и водитель передал пассажира ей. А остальное Томаш видел своими глазами. Зараженный покусал и медсестру, и водителя, который, судя по всему, погиб в аварии. И слава Богу, лучше откинуть копыта — лягнуть календарь, как говорят поляки — чем становиться вот таким бешеным куском плоти.

В крови тонула не только многострадальная Польша, во всем мире творилось невесть что, даже всесильные американцы дрогнули, махнули на своих союзников рукой и переключились на защиту своей земли. Словом, человечество сдало позиции за неполные сутки, не успев ровным счетом ничего предпринять.

В Интернете откуда ни возьмись запестрели эксперты всех мастей. По их словам, уже сейчас ясно, что надежда на счастливое будущее распространяется только на маленькие и отдаленные населенные пункты и островные государства или закрытые страны с железной дисциплиной, которые вскоре неожиданно для самих себя окажутся в числе мировых лидеров, если в мертвом мире такие звания вообще имеют смысл. Это был самый впечатляющий блицкриг в истории человечества, самый амбициозный полководец бы помер от зависти.

Самое интересное началось в полвосьмого утра. В подъезде вдруг сделалось шумно, закричали, забегали, загремели башмаками по ступеням, а потом кто-то здорово приложился черепом о бетонный пол — такой звук Томаш ни с чем не спутает, он не раз его слышал. Разумеется, он подскочил к двери, аккуратно отодвинул гардероб и подобрался к глазку, но ничего не увидел. Все происходило на площадке этажом выше.