В какой-то миг Костя ощутил себя сидящим на Нарике и со свирепой яростью бутузящим его отвратное лицо. Нож уже черт знает где. Дрожащая рука Нарика тянется-таки к автомату. Раз, раз, удар, еще удар. Все, веки опустились, и тело под Костей обмякло, как свернутый матрас. Не помня себя, Муконин соскочил, схватил автомат и выпустил короткую очередь. Нарик задергался, как будто сунул пальцы в розетку, голова упала на бок. Все, капут.
Не задумываясь, Костя бросился в соседнюю комнату, еще более удаленную от очага пожара. Тепло ослабело. Легкие его вздымались, тяжело дыша. Практически хрипели. Костя кинул взгляд по сторонам.
На полу, у глухой стены, лежал связанный по рукам Ганя. На его куртке сбоку проступало огромное почти черное пятно. Костя подскочил, сел на корточки рядом. Обескровленное лицо Гани застыло в глубоком обмороке. Потные волосы сбились на лоб. Костя отложил автомат, принялся хлестать товарища по щекам. Бесполезно. Муконин нащупал сонную артерию. Слабый, но устойчивый пульс.
Костя взвалил Ганю на плечи. (До чего тяжелый «гад»! А сил ведь и так уже нету). Одной рукой прижал Ганю к себе, другой ухватил автомат Калашникова. Искать Коляновскую винтовку было бессмысленно. А ведь где-то еще девка, которую дебилы хотели съесть, промелькнуло в голове.
Поиск окна, выходящего на улицу, занял долгие секунды. Дом, как ни странно, пустовал. Больше никто не напал по дороге. Ну и слава богу! Вот и окно. Уже открытое — кто-то недавно воспользовался. Костя бросил автомат, с облегчением переложил товарища на подоконник. Два глубоких выдоха… Взяв с собой Калаш, Костя переметнулся на улицу.
В двух шагах, буквально в двух шагах стоял Урал с коляской. Намечалось какое-то движение. Знакомая фигура в бушлате (надел-таки, просунул руки в брюки!) бросила неизвестно где добытый, но уже бесполезный огнетушитель и прыгнула на седло мотоцикла. Гриня, мать его за ногу! Дрын-на-на, дрын-на-на! Взревел мотор. Пугливое лицо уставилось на Костю.
Мотоцикл почему-то заглох, что оказалось весьма кстати. Костя вскинул автомат, спасительное оружие издало короткую очередь. Гриня, нелепо вскинув руки, дернулся пару раз и отлетел в сторону. Перекатился кубарем прямо на бетонку. Муконин перебросил автомат через плечо.
Не теряя времени, Костя обернулся к окну и вытянул друга. И уже волоком дотащил до мотоцикла и переложил в коляску.
Прежде чем отпустить ручку сцепления, Костя прощально поглядел на ярко полыхающую избу. Пожар уже охватил добрую половину.
Мир. Вашему. Дому.
Поехали!
Ветер засвистел в ушах. Эх-ма, давненько не катался на таких! Злополучный поселок остался позади. Пронеслось поле, потянулся лес.
Быстрее! На всех парах! Прощайте, скалистые горы… На подвиг отчизна зовет… Разлапистые сосны, казалось, торжествующе провожали его. Напутствовали своим многозначительным молчанием. И мелькали перед глазами лица. Нарик с исковерканной губой. Зеленый юнец Малек, оставленный в сарае. Маша, брошенная в Екатеринбурге…
Костя и не заметил, как очутился около «семерки». Заглушив мотоцикл, он, прежде всего, сходил до аптечки и перебинтовал уже запекшуюся рану Гани, надрезав ножом одежду. Рана была жуткой. Кровь выступала каплями вокруг изрытого красно-черным пятна. Во время обработки перекисью Ганя очнулся от боли и громко застонал.
— Тише ты, тише, — осадил Костя. — Все будет хорошо. Сейчас перевяжу и отвезу в больницу.
— А где эти чмори? — полушепотом осведомился Ганя, гуляя туманными глазами.
— Я их укокошил, — усмехнулся Костя, вдруг поняв всю тяжесть своей победы.
— Что, всех? — сумел удивиться соратник.
— Почти.
Потом Ганя снова отключился.
ebooksa