— Как Челябинск прошли? — оживился Сергей Михайлович.
— Нормально, — кисло ответил Ганя. — Если не считать, что чип-манда на посту у въезда не сработала.
— То есть, как это — не сработала?
— Да, попались какие-то мудозвоны, даже сканировать не стали. Нашли автомат, хотели арестовать. Пришлось взятку дать. У них, видите ли, приказ мэра Челябы: с оружием не пропускать. А до вас дозвониться мы не смогли.
Калинов озабоченно снял очки. Смолистые брови сомкнулись, в глазах появилось недовольство.
— Ладно, разберемся. Кто там был-то, звания, фамилии хоть запомнили?
— Да какие звания! У них на погонах двуглавые орлы. Назывались Гер и Серый.
— Хорошо, этого мне достаточно. Теперь они будут бетонировать пограничные столбы.
— Хотелось бы надеяться, — улыбнулся Костя. — Только бабки-то уже не вернутся.
Генерал то ли не расслышал эту реплику, то ли намеренно пропустил мимо ушей. А может быть, случайное копошение Гани ему помешало.
— Я сейчас предупрежу пограничный пост, — пообещал он. — Проверю готовность к марш-броску двух БТР.
— Хорошо бы, — обрадовался Ганя.
— Ну все, до связи! — И экран потух.
— Вашими бы устами да мед пить, — прокомментировал приятель.
— Да ладно тебе. — Костя поправил экран «плазмы».
Затем, закинув руку на затылок, как казачок в танце, он покрутил головой туда-сюда. Это был своего рода массаж. С некоторых пор шея начала деревенеть.
— Эх, все хорошо в этой тачке, но вот кресла дюже неудобные, — поделился Костя с напарником.
Ганя не стал спорить.
— Есть такое дело. Как только вернемся, сразу поменяем. А то все руки не доходили.
— И что ты, мерседесовские, что ли, поставишь? Так они тут же провалятся! — Костя с хитринкой покосился на товарища.