— Резче копытами шевели!
— Мля, надо было их прикончить, — ругался кто-то писклявый за спиной.
— Сука, в натуре, исполосовать на кишки, и писец, — вторил другой, басовитый.
— Эй, чо, не ясно, что ли? Атаман приказал живьем привести, — осадил матерый сержантский голос.
«Атаманом» оказался щупленький каланча лет тридцати трех, в клетчатых брюках, в темно синей летной куртке-штормовке. На голове у него была облегающая черная вязанка. Под шапочкой угадывался бритый череп несколько неправильной формы. Лицо его выражало спокойствие и надменность. Легкая щетина пятнами черной пыли покрывала впалые скулы.
Карие глаза устало изучали пленников. Атаман сидел на троне, сотворенном из комфортабельного автомобильного кресла, предположительно, извлеченного из иномарки. Кресло подпирали черные пластиковые ящики, имевшие происхождение, очевидно, из какой-нибудь распотрошенной фуры.
По бокам атамана стояли помощники, или адъютанты, или кто они там?.. У каждого за плечами был Калаш. На заднем плане полукружьем теснились скалистые горки. Кое-где зияли расщелины. Под ногами поблескивал на неожиданном солнце темно-серый лед.
— Кто такие будете? — вяло осведомился атаман.
— А вы кто такие? — смело бросил в ответ Костя.
Тонкие губы вожака растянулись в кислой улыбке.
— Послушай, дорогуша, я, вообще-то, первый спросил. И это, по крайней мере, невежливо — отвечать вопросом на вопрос.
Приятели удивленно переглянулись. Ганя сверкнул глазами. Что означало, скорее всего, следующее. Весьма интеллигентный главарь у этой банды, однако.
— Мы подданные Уральской Независимой Республики.
— Это я понял, не дурак. У вас машина уральская. Я говорю, кто такие? По жизни кто?
— У нас миссия и. о. президента Республики, — начал Ганя. — И всякое воспрепятствование…
— Да здесь Башкирия. Тут по хрену ваши миссии. К тому же, вы мне двух ребят положили. И за это вам отсюда живыми уже не уйти.
Приятели не дрогнули. Нет, боязнь смерти, конечно, вспыхнула где-то внутри маленькой спичкой, но тут же погасла. Пока ты стоишь на ногах, думаешь и дышишь, как-то мало верится в ближайшую гибель. Ты знаешь, что судьба способна подарить еще с десяток шансов, и что лишь надежда умирает предпоследней, за секунду до твоей физической смерти.
— Могу я, наконец, узнать, с кем имею честь? — в тех же аккордах интеллигентного разговора выразился Костя.
— Можешь. Я здесь представляю единоличную власть на данном участке трассы, — заявил главарь. — А звать меня можешь Колян Питерский.
— Очень приятно. — Костя сместил уголок рта, он стал лучше слышать.
ebooksa