Катарина положила ладонь на ее руку, такую теплую, настоящую, материнскую.
— Может, я могу как-то помочь?
Женщина вытащила из сумки упаковку таблеток. В уже распакованном ранее отделении лежала заготовленная половинка.
— Мы сейчас проходим курс лечения, — она раздавила таблетку в порошок и бросила в стакан воды, поднесла мальчику ко рту.
Все еще покачиваясь, он откинул голову назад и выпил, частично вода пролилась через кончики губ.
— Он сейчас успокоится и уснет. Следующий прием через четыре часа. Вы не могли бы…
— Разбудить вас? — предположила Катарина.
— Если можно. С Владивостока летим. Я на ногах больше суток, нервы не выдерживают.
— Конечно, я вас разбужу, и обещаю, вас никто не потревожит.
— Вы не могли бы сохранить это у себя? — Женщина протянула ей упаковку таблеток, — Он тащит в рот все, что найдет. Боюсь, проснется раньше меня, а я не почувствую как в сумку залезет.
Катарина убрала таблетки в карман пиджака. Одно их название — «Нейротазин» пугало не на шутку.
— Не волнуйтесь об этом и засыпайте. Можете на меня положиться.
— Спасибо вам огромное.
Когда Катарина отвлеклась от женщины, Мишин силуэт исчез за шторками кухни. Он же прекрасно знает, что тележка тяжелая и ей не под силу толкать ее в одиночестве. Он специально бросил ее, чтобы наказать, отомстить.
Как же она могла так ошибиться в человеке?
Преисполненная негодованием, она докатила тележку до последнего оставшегося пассажира на заднем ряду. Спросила мужчину, не желает ли он прохладительных напитков. Мужчина не ответил, только равнодушно смотрел перед собой и даже не моргал. Наверное, спит, бывает, что люди спят с открытыми глазами. На лице у него наклеена бинтовая повязку на всю щеку, один конец пластыря отклеился и висел аккуратно напротив ноздрей. И не шевелился.
Катарина нагнулась.
— С вами все хорошо?
Голова мужчины свесилась в ее сторону, глаза у него мертвые, пустые.
— Боже мой, — Катарина закрыла рот, чтобы не вскрикнуть и отпрыгнула.