— Все по рабочим местам! — громко добавил Мун. — Давайте, давайте… Твою мать! — он выдохнул, когда люди разошлись, наклонился, упёрся ладонями в бедра, постоял так, подышал и яростно взглянул на Егора: — Ну что, пойду доложу, да? Что ты напал на Бестужева? Да?!
Упрямая злость из взгляда Егора не ушла.
Мун выпрямился, гневно реагируя на этот взгляд:
— Придурок! Думаешь если ты молодой и тупой, на тебя законы военного времени не распространяются?! Я расстрелять тебя обязан! Спецназ мог это сделать! Тебя просто пожалели!
— Олег Кимыч, — позвал Дмитрий, — докладывать не надо.
Мун шумно спустил воздух, сглотнул:
— Двести человек видели.
— Я не видел, — покачал головой Бестужев. — Это главное. Багиров?
Костя отрицательно покачал головой:
— Я не видел. Третьяков?
Паша недовольно сжимал губы, глядя на Егора. До того не дошло пока. Даже сейчас, когда Бестужев и Багиров фактически велели его прикрыть, Спецов всё равно скрежетал зубами.
— Не видел, — медленно произнёс Третьяков.
— Шея твоя видела, — Мун кивнул на струйки крови, стекающие из-под ладони Дмитрия, которой тот зажимал тонкие проколы. — Бестужев, к врачу быстро. Если я Королёву доложу, что ты умер, меня следующего к стенке поставят.
— Есть, — усмехнулся Бестужев.
Анна спустила эмоции выдохом, придавила тяжёлым взглядом обоих Спецовых. Но первый всплеск эмоций действительно прошёл.
— Мы к медикам, — сказал она Олегу.
И повела Дмитрия к медбоксам. Мун отправился за ними. Со Спецовым ещё не всё. Вопрос не решён. Но сейчас Олег не мог с ним говорить. Пока слов без мата не нашёл.
Только Багиров, проводив всех взглядом, направился к Егору.
— Полегчало? — спросил он, подойдя.
Матвей, стоявший рядом, напрягся. Капитан славился своим ответственным отношением к работе. А она до сих пор состояла в охране Бестужева. Так что ничего хорошего от Багирова сейчас можно не ждать.