Гнев пленного вызвал на лице Ирса выражение понимания. Он кивнул, но улыбка тоже перешла в разряд издевательских. Характер беседы точно соответствовал выражению: нашла коса на камень. Бестужев понял это, когда услышал:
— Твоё право, Дмитрий, как и право любого слабого — принять свою судьбу или сдохнуть. Быть пищей, ресурсом, расходным материалом для того, кто сильнее. Любая человекоподобная раса живёт по этим законам. Моя и твоя тоже. Когда мы займём Землю, я оставлю аборигенам несколько территорий для обитания, это будет наш резерв. Но если они понадобятся мне для уничтожения лан-ирмеев, то все люди до последнего станут солдатами. Даже ты.
Ирс внезапно взял Бестужева за подбородок, окинул взглядом:
— Я не убью тебя. Лучше снова превращу в монстра. Будет больше пользы.
Дмитрий скрипнул зубами, сделал шаг назад, чтобы разорвать контакт пальцев пришельца со своим лицом.
— Не стоит сопротивляться мне, — произнёс Ирс.
Дмитрий взглянул в ответ со злостью.
— Именно это тебя ждёт, — произнёс он. — Моя планета не достанется тебе без боя. Со мной или без меня.
Командующий молчал секунду, словно оценивал значение слов, и внезапно сделал шаг назад, занёс ладонь над полом. Из гладкой поверхности поднялись вертикальные стойки и кресло из отдельно плавающих в воздухе сидения и спинки. Само помещение трансформировалось за пару секунд. Ванна ушла под пол. Каркас купола несколькими секциями сомкнулся над головой, уменьшив пространство.
Сейчас это был уже не зал, а скорее кабина малого корабля. В следующую секунду Дмитрий понял, что так и есть. В общей конструкции судна, кабина была подвижной, и сейчас опускалась в ложу на корпусе весьма необычного корабля.
Он отличался от малых судов, стоявших на взлётных палубах. Был крупнее, формой фюзеляжа и шести подвижных крыльев чем-то напоминал краба. Вооружение — огневые платформы поясом вокруг корпуса.
Всё это стало видно, когда кабина встала на своё место в носовой части корабля. Стенка из ожившего обсидиана, оказалось, не была её частью. По мере движения она вышла через текучий купол, и осталась за бортом. Снаружи смотрелась, как квадратная заплатка позади башни управления. Это был шлюз в неё. Личный корабль командующего имел свою привилегированную стоянку.
Ирс опустился в кресло. От стоек каскадом отделились панели управления — тонкие чёрные пластины, испещрённые символами. Они двигались в воздухе, каждая самостоятельно, выстраиваясь под ладони пилота в каком-то своём порядке.
Висок и щеку Ирса подсвечивало БПУ. Скорее всего, сейчас перед его глазами был развернут виртуальный интерфейс, чтобы ориентировать корабль в пространстве. Но, тем не менее, он касался пальцами символов на панелях.
— Гибридное управление, — Бестужев следил за рукой Ирса.
Что-то подобное он предполагал. В сердечных кораблях использовался только виртуальный интерфейс. Основные функции там были подчинены компьютеру и не нуждались в присутствии оператора. Альфа-особи были обучены работе в трёхмерном виртуальном мире. Оно и правильно. Монстрам точно не надо нажимать куда-либо своими лапищами.
Но для расы высшего порядка предусмотрено дублирующее ручное управление и ручной доступ к системам. На панелях отображались только символы, как на клавиатуре. С правой и левой стороны одинаковые обозначения, то есть для сдвоенных систем — двигателей по правому и левому борту, и орудий. Каждый значок одновременно выполнял роль индикатора, подсвечиваясь по ходу выполнения команды. Сейчас явно отображалась работа двигателей. Свечение под двумя группами символов с обеих сторон пульсировало, а корабль двигался, поднимаясь всё выше над флотом.
Бестужев заметил, что за бортом не осталось светящихся сгустков. Экипажи всех судов закончили прогулку и покинули открытый космос.
Командующий встал со своего кресла. Панели управления разлетелись в стороны, освобождая ему дорогу. Ирс подошёл вплотную к прозрачной стенке купола, показав Дмитрию жестом подойти. Тот шагнул к нему, посмотрел вниз.
Корабли первого флота начали перестроение. Железная «ромашка» опускалась ближе к газовым потокам Юпитера, а суда разворачивались к ней хвостовой частью. По окружности металлического цветка раздвигались «лепестки», и от каждого в сторону планеты «отрастало» по три стержня. Они входили в верхние газовые слои, пока пятнадцать кораблей медленно подавали кормой к «лепесткам», из которых выдвигались захваты в виде громадных колец. Заправщик «надевал» их на «хвост» каждого корабля, фиксировал суда в правильном положении и замыкал с собой намертво.
ebooksa