Корень зла

— Правда? — оживился Страд, понимая, что если все верно, то он скоро увидит еще одного давнего друга. — Так это же здорово.

— Наверное, — дочь пожала плечами. — Но я все равно его побаиваюсь. Выглядит жутковато.

— Просто ты с ним еще не общалась, — мягко сказал Страд, кладя руку на плечо Лаады. — На самом деле он просто замечательный. Конечно же, как все в его роду, любит поважничать, причем до сих пор. Но более верного и преданного товарища не найти. Я ведь рассказывал, через что нам вместе с Ари пришлось пройти. Если бы не он, меня сейчас здесь попросту могло бы не быть.

— Перестань, — Лори нахмурилась и несильно пихнула его локтем. — Ты ведь знаешь, что я очень не люблю такие разговоры. Ты здесь — и слава Творцам за это.

«Слава Творцам», — мысленно повторил Страд.

Эта присказка вошла в обиход жителей Баумэртоса вскоре после возвращения с острова Ламирэльи. Весть о том, что Червоточина больше никогда не появится, с невероятной скоростью разлетелась сначала по государству-полуострову, а затем устремилась и в другие страны континента. И наверняка ни в одном другом мире, которые в великом множестве существовали во Вселенной, не случалось ничего, что пробудило бы среди его обитателей такую радость. В Баумэртосе череда праздников затянулась едва ли не на полгода, а тот самый день, когда в Баумаре открылся созданный Творцами портал и из него вышли Правитель, Страд, Дролл, Лори и все остальные, кому удалось выжить в путешествии, стал зваться Днем Чистого Неба. Его отмечали каждый год — и именно в этот день у Страда не было никакого желания веселиться. Именно в этот день он особенно чувствовал… что-то вроде незавершенности.

Именно в этот день почти все его мысли занимала Ламирэлья.

Что случилось с ней после возвращения домой? Удалось ли остальным Творцам исцелить ее, очистить от черной силы Венкролла? Или, промучившись в бесплодных попытках, они были вынуждены развоплотить ее?

Вопросы, вопросы… Множество вопросов — и Страд ощущал острейшую нужду найти на них ответы, хотя и понимал, что это едва ли возможно.

Он выстроил немало теорий насчет того, жива Ламирэлья или нет. При самом лучшем исходе остальным Творцам удалось вернуть ее к прежней жизни, и она вместе с Сункворром вновь стала опекать Янтарное Яблоко, защищать от бед — как делала это до роковой встречи с Венкроллом. Страд провел немало времени во всевозможных книгохранилищах за изучением летописей времен «до Червоточины», пытаясь выяснить: больше ли было сражений с черными магами и опасными сущностями тогда, чем сейчас, или меньше. Получалось, что теперь и первые, и вторые проявляли себя гораздо чаще. Могло ли это означать, что Янтарное Яблоко осталось без опеки учеников Теоллига? И да, и нет.

Не исключал Страд и другой вариант: Ламирэлья исцелилась, стала прежней, вновь занялась Миросозиданием, но решила забыть о мире, где ей пришлось столько страдать. Это тоже было логично и справедливо.

Ну и, наконец, развоплощение… Меньше всего Страду хотелось верить именно в такой исход, однако и он имел такие же права на жизнь.

«Правду я вряд ли когда-нибудь узнаю», — Страд печально покачал головой и обнаружил, что за время его раздумий количество народа, отделявшего Лааду от приемной комиссии, сократилось вчетверо.

— Уже скоро, — дочь с напряжением посмотрела на него, Страд ободряюще улыбнулся.

— Все будет хорошо, — заверил он.

— Обязательно, — добавила Лори.

Как только Страд повернулся к столу, где сидели те, кто зачислял абитуриентов, то не смог сдержать еще одной улыбки. Ари с донельзя важным видом восседал в центре, окруженный кипами бумаг, всевозможными печатями, чернильницами, из которых торчали разноцветные перья.

Малорослик тоже почти не изменился со времен путешествия к острову Ламирэльи — только на голове-луковице прибавилось родимых пятен. А вот карьеру ученого, как ему и мечталось, Ари сделал блестящую.

Спустя полгода после возвращения он и Страд презентовали сразу две книги — о походе в Жадные болота и об экспедиции к острову Ламирэльи. Успех был ошеломительный: в ученых кругах все были потрясены и качеством работы, и тем, что оба автора находились в очень юном возрасте. После этого успех следовал за Ари по пятам, хигнаур стал самым знаменитым ученым среди своего народа и весьма заметной фигурой в мировом научном сообществе. А три года назад ему предложили возглавить Магическую Семинарию, и тот, с достоинством, присущим всем малоросликам, согласился.

Однако стоило Ари увидеть Страда, как важная мина на трехглазом лице сменилась радостной улыбкой. Это заметно смутило долговязого рыжего парня с такой же кипой экзаменационных сертификатов, как и у Лаады, который как раз стоял перед членами приемной комиссии. Вскоре ему выдали янтарный медальон с выгравированной буквой «С», и парень, все еще смущенный и не верящий собственному счастью, медленно отошел в сторону — уступая место Лааде.