«Так-то лучше», — подумал Страд, чувствуя, как крепнет уверенность в победе.
Чуть больше постараться пришлось, чтобы лишить чудовищ шипастых хвостов. Для этого Страд сочетал невидимые клинки с обездвиживанием, которое, увы, на тварей действовало не очень — те замирали, самое большее, секунд на пятнадцать. Затем настало время для солнечных копий. Ими-то Страд и разделался с противниками.
Как только последний монстр завалился на бок, издав мерзкий булькающий звук, Страд посмотрел на Дролла. Он ожидал увидеть на лице наставника одобрение, но…
«Да что с ним такое?..» — Страд похолодел, обнаружив, что мракоборец смотрит на него с самой настоящей ненавистью — щурясь, раздувая ноздри и чуть заметно двигая нижней челюстью.
Ни зрители, ни Правитель не замечали этого, и на фоне ликующей толпы Дролл, который словно был готов вот-вот броситься на Страда, выглядел особенно жутко.
Не выдержав, Страд попятился. В памяти тут же всплыл жуткий эпизод в подворотне, когда после появления Червоточины мракоборец оплакивал убитых тварей.
«Он словно не хочет, чтобы чудовища умирали, — подумал Страд. С каждой секундой ему становилось все страшнее. — Но ведь это же безумие…»
Дролл, тем временем, то ли усилием воли подавил накатившую ярость, то ли она ушла сама. Лицо мракоборца вновь стало отрешенным, однако Страда это совсем не успокоило.
— Итак, — со странными дребезжащими нотками заговорил Дролл, подходя к Страду — тот лишь усилием воли не позволил себе сделать еще несколько шагов назад. — Мой ученик Страд справился с заданием. Возможно, именно он окажется одним из финалистов. Сейчас это целиком и полностью зависит от двух оставшихся участников. Их задача — не просто одолеть своих фантомов, а сделать это быстрее и грамотнее, чем Страд. Что будет весьма и весьма непросто, — добавил мракоборец, пристально глядя на Страда. Тому одновременно и хотелось, и совершенно не хотелось узнать, что творилось у Дролла в голове. — Теперь отправляйся на место, у нас еще два полуфинальных боя.
Страд кивнул и поспешил прочь. Никогда прежде он не стремился оказаться подальше от наставника — даже когда тот с дымящейся раной в груди боролся за жизнь, прикованный к жуткому металлическому лежаку, а вокруг без устали трудилось множество магов-целителей.
Дролл, тем временем, вызвал третьего полуфиналиста — медлительного и сутулого здоровяка с длинными, давно не мытыми черными волосами. И соперников мракоборец ему подобрал под стать: ростом не меньше десятка футов, мускулистые, с темно-красной лоснящейся шкурой. Монстры держались на двух ногах, клонили вперед бугристые головы, на которых росло не меньше десятка рогов, словно намереваясь протаранить молодого мракоборца. Из широких оскаленных пастей выстреливали темные хлысты языков, а все четыре руки, с пятью суставами каждая, тянулись к цели.
Бой начался, и участник в первые же мгновения растерял всю свою медлительность. Он перемещался по арене так, словно заранее знал, куда в следующую секунду кинется та или иная тварь. Попутно мракоборец подбирал заклинания, которые были бы наиболее эффективны простив этого вида чудовищ.
Те неплохо горели, однако будто бы и не обращали внимания на пламя. Обездвиживающая магия тоже слабо помогала, зато примерно на первой минуте боя мракоборец успешно снес полголовы одному из монстров при помощи невидимого клинка. И следующие несколько атак провел исключительно с этим заклинанием. Каждая заканчивалась успехом: чудовища теряли конечности, та тварь, что первой попала под удар, оставалась живой, но сражаться могла едва ли — она, шатаясь и рыча, преследовала мракоборца и пыталась достать лапами, однако действовала слишком медленно. Зато остальные монстры, несмотря на ранения, оставались полны сил и ярости и спешили выплеснуть ее на участника.
Страд не мог не признавать, что видит невероятно захватывающий бой. Но насладиться мешал страх за наставника. Да, сейчас Дролл стоял в стороне и спокойно наблюдал за происходящим. Но что будет, когда молодой мракоборец справится с заданием? Не вызовет ли его успех еще один приступ ярости? И сможет ли Дролл снова сдержать нахлынувшие чувства? Страд не знал и ни в чем не был уверен.
«Откуда эти чувства вообще взялись? — спрашивал он себя снова и снова, продолжая наблюдать за битвой. Лишенная половины головы тварь рассталась и со второй ее частью и рухнула на палубу. — Почему Дролл то оплакивает убитых порождений Червоточины, то злится, когда кто-то другой расправляется… даже не с самими монстрами, а всего лишь с их фантомами, имитацией?»
Вспомнился разговор с мастером Селлером. Тот рассказал о нескольких очень пугающих вещах, но тогда это были лишь догадки. А сейчас, кажется, они начинали подтверждаться.
Страд не выдержал: выступил чуть вперед и окинул взглядом зрителей, надеясь увидеть среди них грузного прирожденного с седыми волосами, заплетенными в косу. Увы: мастер Селлер либо все еще трудился над больным, либо отправился отдыхать, поскольку операция была очень сложна.
«Что мне делать? — пытался понять Страд, вновь сосредоточившись на битве. Сутулый мракоборец словно бы танцевал вокруг оставшихся четверых тварей, наносил удары, время от времени отступал. Внезапно Страд понял, что не хочет в финал. Не хочет снова становиться лицом к лицу с наставником. Не хочет ждать, когда тот вытянет из собственной памяти, насквозь пропитанной горечью битв, очередных монстров. Не хочет биться с ними, а затем попадать под полный ненависти взгляд человека, ставшего за несколько месяцев самым близким. — Может быть, сказать Правителю? Попросить снова перенести или вовсе отменить турнир? Но как это будет выглядеть? Да и что я скажу? Что Дролл с утра сам не свой, а когда я расправился с монстрами, посмотрел на меня как-то странно? Вряд ли подобное можно воспринять серьезно. К тому же, недаром ведь говорят, что у страха глаза велики. Вдруг мне просто показалось, и в итоге я напридумывал всяких ужасов?»
В самом деле, может, все не так страшно, как кажется. Страд ведь не знал, о чем думал Дролл в тот момент, когда буравил его яростным взглядом. Вдруг мракоборец злился на самого себя, к примеру, из-за того, что в свое время не смог расправиться с двухголовыми тварями так же быстро и легко, как Страд? Или эти монстры забрали жизни нескольких дорогих Дроллу людей?
«Причин может быть множество, — сказал себе Страд, отчаянно пытаясь успокоиться. — И вовсе необязательно, что я имею к ним хоть какое-то отношение. Дролл пережил немало трагедий, у него сотни причин для ненависти, когда дело касается порождений Червоточины. Он человек, а не механизм, поэтому имеет право на чувства. Даже если в моменты их проявления его поведение кажется странным».
ebooksa